Сочинения в 3-х тт. Том 1

— Мы имеем, как говорят игроки, патовую ситуацию. Ни один из нас не имеет преимущества. Ты, как детектив, хотел бы наложить на нас лапу, но пока что ты сам в наших руках. В обмен на акции я предлагаю тебе девушку; сдается мне, что это честное предложение. Я в этом случае получаю акции и шанс скрыться. Однако ты, как детектив, получаешь приз. Хук мертв. У тебя будет девушка. Тебе останется только еще раз найти меня и акции, а ведь это не является чем-то невозможным. Вместо поражения — половина победы плюс великолепный шанс на полный успех.

— Откуда я могу знать, что ты отдашь девушку?

Он пожал плечами.

— Ты прав, никаких гарантий у тебя нет. Но ведь ты знаешь, что она хотела бросить меня ради этой свиньи, которая валяется там, внизу. Можешь ли ты думать, что я питаю к ней теплые чувства? А кроме того, если я возьму ее с собой, она будет требовать свою часть добычи.

Я проанализировал в уме его предложение.

— Вот как все это мне представляется, — сказал я наконец. — Ты отнюдь не тупоголовый убийца. Я выйду из этой истории живым независимо от обстоятельств. Так зачем мне идти на такой обмен? Будет легче найти тебя и девушку, чем акции, не говоря уже о том, что они представляют собой нечто куда более существенное. Я останусь с вами, а потом попробую отыскать вас. Так будет безопасней.

— Я действительно не убийца, — сказал он мягко и в первый раз улыбнулся. Но улыбка его вовсе не была приятной: в ней было нечто вызывающее дрожь. — Но я могу быть кем-то иным. Пожалуй, в дальнейшей болтовне нет смысла. Эльвира!

Девушка послушно подошла.

— В одном из ящиков ты найдешь простыни. Разорви одну или две на полосы, достаточно прочные, чтобы связать нашего друга.

Девушка подошла к комоду, а я, наморщив лоб, попробовал найти какой-нибудь не слишком неприятный ответ на грызущий меня вопрос. Ответ, пришедший мне в голову первым, приятным не был: пытки.

И в этот момент какой-то тихий звук заставил нас замереть.

Комната, в которой мы находились, имела две двери: одна из них вела в холл, другая — в соседнюю комнату. Именно из двери ведущей в холл, до нас донесся тихий звук шагов.

Тай быстро отступил и занял позицию, с которой он мог бы наблюдать за дверью, не выпуская в то же время из поля зрение девушку и меня. Пистолет в его толстой руке, словно живое существо, ясно дал нам понять, чтобы мы вели себя тихо.

Снова тихий звук, уже у самой двери.

Казалось, что пистолет в руке Тая дрожит от нетерпения.

И вдруг через другую дверь, ведущую в соседнюю комнату, ворвалась миссис Квейр с огромным пистолетом в маленькой руке.

— Брось оружие, ты, гнусный язычник! — прошипела она.

Тай бросил пистолет прежде, чем повернулся в ее сторону, и высоко поднял руки, что с его стороны было весьма разумно.

Затем через дверь, ведущую в холл, вошел Томас Квейр — он тоже держал в руке пистолет, точно такой же, как и у его жены, хотя, на фоне его обвислого живота, не столь впечатляющий.

Я снова бросил взгляд на старуху. Если существовали волшебницы, то она была одной из них, причем самого высокого класса. В маленьких выцветших глазках — жестокость, губы стиснуты в волчьей гримасе, а тело дрожит от ненависти.

— Я знала, — проскрипела она. — Как только мы оказались достаточно далеко, чтобы подумать, я сразу сказала Томасу. Я знала, что это мошенничество. Знала, что этот так называемый детектив — ваш приятель. Знала, что все это устроили для того, чтобы лишить Томаса и меня нашей доли. Ну, я тебе покажу, ты, желтая обезьяна! Где акции? Где?!

Китаец уже обрел уверенность в себе, если он вообще когда-нибудь ее терял.

— Наш энергичный друг может сам вам сказать, что я как раз намеревался добыть у него эту информацию, когда вы так драматически вмешались.

— Томас, Бога ради, не спи! — окрысилась она на мужа. — Свяжи этого китайца! Я не успокоюсь, пока он не будет связан.

Я встал со своего места на краю кровати и осторожно переместился, чтобы не оказаться на линии выстрела, если то, чего я ожидал, произойдет.

Тай бросил на пол пистолет, который был у него в руке; но его нс обыскивали. Китайцы — народ предусмотрительный: если кто-нибудь из них вообще носит пистолет, то всегда имеет при себе еще два, три или даже больше. Один у него отобрали, однако сели его начнут связывать без обыска, то произойдет фейерверк.

Толстый Томас Квейр подошел к Таю, чтобы выполнить приказ жены, — и великолепно запорол дело.

Он вставил свой толстый живот между китайцем и пистолетом старухи.

Руки Тая шевельнулись, и в каждой из них было оружие.

Тай еще раз подтвердил то, что говорят о его народе: если китаец стреляет, то стреляет, пока ему хватит патронов.

Когда я схватил Тая за его толстую шею, опрокинул и пригвоздил к полу, его пистолеты продолжали металлически тявкать. Эти щелчки заглохли, лишь когда я коленом придавил его руку. Рисковать мне не хотелось. Я работал над его горлом, пока глаза и язык китайца не сказали мне, что я сумел на какое-то время отключить его. Тогда я посмотрел по сторонам.

Томас Квейр лежал возле кровати, без сомнения, мертвый, с тремя круглыми дырами в накрахмаленной манишке.