Сочинения в 3-х тт. Том 1

Подвал мог оказаться ловушкой, поэтому я вернулся в проход возле кухни. И там попал в водоворот вонючих тел. Чьи-то руки, чьи-то зубы начали рвать на мне одежду. Дьявол побрал бы все это! Вот так вляпался!

Вынесенный на кухню, уперся плечом в дверную раму, изо всех сил сопротивляясь невидимому противнику. Использовать оружие, которое сжимал в руке, не было никакой возможности.

Я был только частью жуткой, бессмысленной сутолоки. Этим ошалевшим скопищем владела паника. Стоило только привлечь к себе внимание — и меня разорвали бы в клочья.

Под ноги попало ведро. Я упал, опрокидывая соседей, перекатился через чье-то тело, ощутил чью-то туфлю на своем лице, выскользнул из-под нее и приземлился в углу. Теперь мною владело единственное желание: чтобы эти люди исчезли.

Я сунул револьвер в ведро и выстрелил. Раздался страшный грохот. Словно кто-то бросил гранату. Еще один выстрел. Сунул в рот два пальца и свистнул что было силы.

Прозвучало великолепно!

Прежде чем в револьвере иссякли патроны, а в моих легких воздух, я остался один.

Теперь можно запереть дверь и включить свет. Кухня не была так страшно разгромлена, как следовало ожидать. Несколько кастрюль и других кухонных принадлежностей на полу, один сломанный стул и в воздухе запах немытых тел. Все, если не считать рукава из голубой бумажной ткани, лежащего посреди кухни, соломенной сандалии возле двери и пряди коротких черных волос со следами крови, валявшейся рядом с сандалией.

В подвале загремевшего туда китайца не оказалось. Открытая дверь указывала путь его бегства.

Часы показывали половину третьего ночи, когда с улицы донесся звук подъезжающего к дому автомобиля. Я выглянул hi окна спальни Лилиан Шан на втором этаже. Она прощалась с Джеком Готторном.

Лучше было, конечно, встретить хозяйку в библиотеке.

— Ничего не случилось? — В этих первых словах прозвучала чуть ли не мольба.

— Разумеется, — ответил я. — Позволю себе предположить, что у вас были неприятности с автомобилем.

Какое-то время она думала, что бы соврать, но потом кивнула головой и опустилась в кресло — холодной неприступности у нашей барышни несколько поубавилось.

В агентстве я попросил Старика, чтобы он приставил к Джеку Готторну ангела-хранителя и велел подвергнуть лабораторному исследованию старую шапку, фонарик, сандалию и остальные трофеи, добытые в особняке, а также собрать следы пальцев, ног, зубов и так далее. Нужно было еще запросить наш филиал в Ричмонде и навести справки о Готторне. Потом я пошел повидаться с моим филиппинским помощником.

Он пребывал в полном унынии.

— В чем дело? — спросил я. — Тебя кто-то побил?

— О нет, сэр! Что вы! Но, наверное, плохой из меня детектив. Видел четыре автомобиля, из них выходили, а затем спускались в подвал люди — чужие китайцы, о которых вы знаете. Когда они вошли, один человек вышел. С забинтованной головой, сэр. Быстро свернул за угол и был таков.

Несомненно, речь шла о моем ночном госте. Человек, которого Киприано пытался выследить, мог быть тем, с кем я схватился на лестнице.

Филиппинцу и в голову не пришло записать номера автомобилей. Не знал, кто водители — белые или китайцы, — не знал даже, какой марки машины.

— Ты вел себя отлично. Попробуй еще разок сегодня вечером. И не переживай — наверняка их там застанешь.

От него я позвонил во Дворец правосудия и узнал, что о смерти «глухонемого» Уля сообщений не поступало.

Двадцатью минутами позже грохотом кулаков в фасадную дверь был извещен о моем прибытии великий Чанг.

На этот раз отворил не старик, шея которого напоминала обрывок веревки, а молодой китаец, с широкой ухмылкой на побитом оспой лице.

— Господин хочет видеть Чанг Ли Чинга, — сказал он, прежде чем я успел открыть рот, и отступил в сторону, уступая дорогу.

Комната с бархатными драпировками была пуста; проводник поклонился и, скаля зубы в улыбке, ушел. Ничего не оставалось, как сесть на стул возле стола и ждать.

Чанг Ли Чинг отказался от театральных трюков и не стал изображать бесплотного духа. Послышались шаги ног в мягких туфлях, прежде чем китаец, раздвинув занавес, вошел. Его белые усы шевельнулись в патриархальной гостеприимной улыбке.

— Победитель Чужеземных Орд вновь решил удостоить чести мое скромное жилище, — изрек он приветствие, а потом долго забавлялся той ерундой, от которой голова трещала еще с первого визита. Мой новый титул явно был связан с событиями последней ночи.

— Слишком поздно раб твой узнал, с кем имеет дело, и причинил вчера вред одному из слуг великого Чанга, — удалось вставить мне, когда он на какой-то миг исчерпал запас цветистых выражений. — Ничем не смогу искупить свой ужасный поступок, но надеюсь, что великий Чанг прикажет надрезать мне горло и позволит, чтобы я в муках раскаяния истек кровью в одном из его мусорных ящиков.

Легкий вздох, который мог быть и сдержанным смешком, шевельнул губы старца, а черная шапочка дрогнула.