Сочинения в 3-х тт. Том 1

В течение доброго часа можно было делать ставки: хватит ли Харви Гейтвуда удар, задушит ли он свою единственную дочь или только прикажет запереть ее в исправительное заведение до совершеннолетия. Однако в конце концов Одри его пережала. Недаром она была дочерью своего отца и притом особой достаточно молодой, чтобы не считаться с последствиями, тогда как Гейтвуда, несмотря на его деспотический характер, жизнь уже научила кое-какой осторожности. Картой, которой она его побила, оказалась угроза выложить газетной братии все, что она о нем знает. Понятия не имею, что она знала в действительности, да и он, пожалуй, не был особо уведомлен, но он не мог рисковать в тот момент, когда министерство юстиции проводило расследование, связанное с его военными контрактами. Не приходится сомневаться, что она выполнила бы свою угрозу, а одна из газет в Сан-Франциско только и ждала случая, чтобы спустить на него собак. В конце концов отец и дочь покинули кабинет капитана вместе, пылая взаимной ненавистью.

Квайла мы заперли наверху, в камере, однако по этому поводу особо не обольщались. Я знал, что у нас нет способа обвинить его в чем-либо, не поставив Одри перед судом.

Это было несуразное дело. И я вздохнул с облегчением, когда оно закончилось.

ДЕСЯТЫЙ КЛЮЧ К РАЗГАДКЕ

Пер. А. Заливадного

— Мистер Леопольд Гантвоорт вышел, — сказал слуга, который открыл мне дверь. — Но есть его сын, мистер Чарльз. Если вы хотите с ним увидеться…

— Нет, мы договорились с мистером Леопольдом Гантвоортом, что я приду в девять часов или немного позже. Сейчас ровно десять. Видимо, он скоро будет. Я подожду.

— Пожалуйста. — Он отступил в сторону, чтобы я мог пройти, взял у меня плащ и шляпу, проводил в комнату наверху — библиотеку Гантвоорта — и оставил одного.

Я взял какой-то толстый журнал из стопки, лежащей на столе, подвинул поближе пепельницу и уселся поудобнее.

Прошел час. Я отложил журнал и начал проявлять нетерпение. Прошел еще час, и я уже беспокойно вертелся в кресле.

Где-то в глубине дома часы били одиннадцать, когда в комнату вошел молодой человек лет двадцати пяти или двадцати шести, высокий и худой, с очень бледной кожей и очень темными глазами и волосами.

— Отец еще не вернулся, — сказал он. — Извините, что вам пришлось так долго ждать. Не могу ли я чем-нибудь помочь? Меня зовут Чарльз Гантвоорт.

— Нет, спасибо. — Я встал с кресла, принимая этот вежливый намек на то, что слишком засиделся. — Я свяжусь с ним завтра.

— Мне очень жаль, — пробормотал он.

Мы вместе пошли к дверям.

Когда мы выходили в холл, негромко затарахтел телефон в углу комнаты, которую мы только что покинули. Чарльз Гантвоорт вернулся, чтобы взять трубку, а я ждал в дверях.

Разговаривая, он стоял спиной ко мне.

— Да. Да! Что-о?.. Да. Да… — Он медленно обернулся, и я увидел боль на его ставшем серым лице, ужас в широко открытых глазах и разинутый рот; он все еще держал в руке трубку. — Отец… — прошептал он. — Умер… убит.

— Где? Как?!

— Не знаю. Звонили из полиции. Они хотят, чтобы я немедленно приехал. — Он с усилием расправил опустившиеся плечи, пытаясь взять себя в руки, повесил трубку, и его лицо стало менее напряженным. — Прошу меня простить…

— Послушайте, — прервал я эти извинения, — я сотрудник детективного агенства «Континенталь». Ваш отец звонил нам сегодня и просил прислать к нему детектива. Говорил, что его жизни угрожает опасность. Однако формально он никого не нанимал. Поэтому, если вы…

— Ну конечно! Я вас нанимаю! Если полиция еще не нашла убийцу, то сделайте все возможное, чтобы его схватили!

— О’кей. Поехали в полицию.

Во время поездки мы не обменялись ни словом до самого здания суда. Пригнувшись над рулем своей машины, Гантвоорт мчал со страшной скоростью по улицам города. У меня было много вопросов, но, если уж он хотел ехать в таком темпе, ему сейчас требовалось все его внимание, чтобы куда-нибудь не врезаться. Поэтому я не мешал, а только держался покрепче и помалкивал.

Когда мы прибыли на место, нас уже ждали полдюжины детективов. Следствие вел О’Гар, сержант-детектив с конусообразной головой, одетый как деревенский констебль из кинофильма, в широкополую черную шляпу и так далее, но тем не менее не стоило его недооценивать. Мы уже работали вместе по нескольким делам и отлично друг друга понимали.

Он провел нас в одну из небольших комнат по соседству с приемной. Там, на столе, мы увидели с десяток предметов.

— Посмотрите на эти вещи внимательно, — сказал Гантвоорту сержант-детектив, — и укажите те, которые были собственностью вашего отца.

— А где отец?

— Сначала сделайте то, что я попросил, — твердо сказал О’Гар. А потом у вас будет возможность его увидеть.