Событие

Но вдруг на радостное лицо Лины набежало облачко... Она вспомнила, что и Вики и она с либеральными взглядами и из недовольных, и Вики, когда был еще гимназистом, пострадал в заключении, как Лина хвастала, называя заключением недельный арест Вики в части. Вики осторожнее, а Лина решительней, но оба порицали беспринципных людей, которые ради земных благ шли на всякие компромиссы. Вики женихом и в первые годы часто и обстоятельно говорил, что реформы необходимы и что закон, какой бы он ни был, должен строго соблюдаться... И Лина повторяла его слова и даже шла дальше, требуя на журфиксах изменения законов, - ведь она была из радикальной семьи: покойный отец был профессор, уволенный за строптивость, а покойная мать сама сделалась строптивой из любви к отцу...

Все это пронеслось в голове Лины, и она подумала, что недаром же Вики называл свою службу "чистенькой" и говорил ей, что все же можно не очень поступаться независимостью "чистенького" человека и не сознавать себя пешкой. И Лина, хотя и жаловалась, что Вики мало получал, и делала ему сцены, но на журфиксах фрондировала вместе с недовольными и гордилась, что Вики принципиальный человек. Оттого такому идеальному работнику и не дают хода... Держат на трех тысячах, а бедный засиживается до поздней ночи...

Но мало ли что говорится? Взгляды меняются. Ницше прав... Надо себя любить. Надо о детях подумать.

Теперь Лине кажется, что многие прежние взгляды были непродуманными.

И она трусит... А что, если Вики...

Но Лина быстро соображает, что Вики не откажется от счастья. Надо только поощрить и успокоить Вики...

Это - долг любящей жены.

IV

- Что я думаю, милый?

И голос и глаза Лины ласкали.

- Да, Линочка...

- Я уверена, что ты и на новом месте останешься честным и независимым человеком.

- Надеюсь, Лина. А все-таки...

- Но, Вики! - порывисто воскликнула Лина, перебивая Вики. - Ведь если тебе не понравится... твоя чуткая совесть возбудится, ты можешь уйти...

- Разумеется, ушел бы...

- И без места не останешься... Такого умницу и работника везде примут... Об этом нечего и беспокоиться, Вики...

- Пожалуй, что так...

- И не забудь одного, милый! - проговорила Лина с такой серьезной проникновенностью и горячностью, словно бы то "одно", что скажет Лина, главный и важнейший аргумент.

- Чего, голубчик?

- Разумеется, милый, твоя княжая воля, как решить. Семья не должна повлиять на твое решение, милый... Разве я не люблю тебя?.. Но если ты откажешься, вместо тебя может попасть какой-нибудь беспринципный человек, вроде: "Чего изволите". Мало ли таких? А ведь ты, Вики... Ты... Сколько можешь сделать добра. Сколькому злу помешать... Ведь правда, милый?

Взволнованная своими же словами, которым, пожалуй, Лина и верила в эту минуту, она не без трогательной восторженности глядела на человека, которому предстоит такая высокая миссия, и с лживой наивностью "умницы" воскликнула:

- И знаешь ли, милый, что меня особенно радует в этом предложении?

Влюбленный Вики не знал, хотя и догадывался, и сказал:

- Говори, Линочка.

- Разумеется, очень важно, если бы мы были покойнее за будущность наших мальчиков, не знали бы тревог и глупых волнений из-за каких-нибудь десятка рублей и свили бы с тобой, Вики, хорошенькое, уютное гнездышко... Ты ради нас не урезывал бы себя во всем... Шубы даже не можешь сшить... На извозчика стесняешься... Я не могу сшить хотя одного приличного платья... Летом могли бы отдохнуть в Швейцарии... Одним словом... Всем было бы отлично. Но живем же до сих пор... И я серьезно никогда не жаловалась... Я рада, что тебя, Вики, поняли... оценили... Значит, нужны же самодеятельные, независимые люди... Ведь нужны... Умница ты, мой милый! - закончила Лина.

И она порывисто притянула к себе Вики и поцеловала его в губы, что было совсем неожиданно трогательно со стороны молодой женщины.

Вики был умилен. Еще бы! Обыкновенно Алина Дмитриевна горячо целовала и называла Вики "милым" только в свое время. В другое - она была очень сдержанна даже в ласковых кличках и, напротив, расточительна в пренебрежительных и насмешливых и нередко обращалась со своим влюбленным верноподданным небрежно, нетерпеливо и резко, словно деспотическая владычица...

Хоть Варенцов знал, что никакой независимости у него не будет, ему все-таки хотелось не разуверять жену. И тоже хотелось скрыть от жены то, что и она знала и ради чего сама лгала.

И Варенцов сказал:

- Я рад, Лина, что наши мысли сошлись. Мне тоже кажется, что отказываться не следует...

- Умница! - воскликнула Лина.

И, радостная и восторженная, расцеловала голову, щеки и губы Вики.

- Ты права. Если увижу, что не могу ужиться, - немедленно уйду.

- Еще бы!

- И знаешь ли, к какому печальному взгляду я пришел, Лина?.. Ведь, собственно говоря, везде одно и то же. А теперь... Накорми, моя любимая... Я голоден...

- Иду, велю подавать... Обед по твоему вкусу, Вики... После обеда чай здесь... Расскажи, как все это случилось... Вечер дома... И не будем засиживаться... Да, милый?