Собственность зверя

— Киан потерял семью. Неудивительно, что он не хочет, чтобы эта учесть досталась и тебе. Он любит тебя… — Отец покачал головой и тяжело оперся о столешницу. — Это так странно…

Я медленно подошла к нему и встала у стола напротив.

— …Я так ненавидел его. Их всех…

— Ты правильно сказал — у тебя были причины.

— А теперь он здесь… держит моего внука… и единственный, кто может вернуть тебя нам. — Он обескураженно качал головой. — Как же невообразимо мы все ошибались! Все, кроме тебя.

— Пап, я не хочу больше об этом говорить и вспоминать, — покачала я головой. — Я хочу вернуть себе вас. Мне вас очень не хватало. Я даже мечтать о таком не могла после всего…

— Иди ко мне. — И он заключил меня в объятья и поцеловал в макушку. — Люблю тебя.

— И я тебя.

И снова стало невозможно вместить в себя столько теплого «хорошего», что задолжала мне жизнь. Я захлебывалась чувством благодарности ко всем, кто меня окружал, и прежде всего к моему… кому? Мужчине? Определенно. Так сложно было позволить себе присвоить его даже в мыслях, но сегодня, кажется, тот самый день, когда самое время это сделать.

Маму мы застали с совершенно ошарашенным лицом. Она будто все еще не позволяла себе поверить, что избранник ее дочери еще не обернулся посреди гостиной зверем, а ведет с ней серьезную беседу.

— …и жить в Смиртоне, наверное, будет удобнее, раз у вас есть перспективы тут?

— Мы еще не обсуждали это с Лали, — учтиво, но твердо отвечал Киан. — Но есть вероятность, что предпочтем Аджун. Для наших детей там более безопасные условия.

— Вы планируете еще детей? — взволновано продолжала мама, не заметив нашего возвращения.

Илай лежал у Киана на коленях и самозабвенно обсасывал палец, забавно поддакивая папе смешным журчанием.

— Я бы хотел, — очаровательно улыбнулся Киан моей матери. Мне ничего не оставалось, как занять его сторону в двусмысленных гляделках с ней. Но тема других детей пугала едва ли не больше, чем все пережитое разом. Только это было нашим личным с Кином делом…

…Несмотря на то, что с темами для разговора было откровенно скудно, ужин прошел тепло. Даже мама расслабилась. А когда прошла тест на профпригодность со сменой памперсов, мои мужчины окончательно закрепили за ней официальный статус бабушки — Киан отдал ей Илая поносить туда-сюда по гостиной, а Илай отдался в новые руки уже более охотно.

— У него твой носик, — расплылась в улыбке мама, а я прыснула.

И тут же угодила в плен внимательного довольного взгляда Киана.

— Ты был так великодушен отдать мне хотя бы носик, — переползла к нему на колени, окончательно сбрасывая напряжение.

— От бабушки ничего не скроешь, — прошептал мне горячо в шею, и я зажмурилась, растекаясь в его руках. Как же было хорошо!

— Спасибо…

— Не за что…

Мама еще долго суетилась, устраивая нас в моей комнате — переживала о кровати, о ребенке, которому негде спать, предлагала принести пару кресел… пока я ее не обняла и не поцеловала:

— У нас все есть.

— Ладно, — пришибленно кивнула она. — Спокойной ночи.

Когда двери за ней закрылись, я обернулась к кровати. Киан как раз раздевал Илая, нежно поглаживая и касаясь ребенка. Никогда такого не видела у людей. Кажется, медведи — лучшие отцы. Мой так точно. Так это было завораживающе, что я едва не отвлеклась от главного.

— Ты сегодня меня удивил, — опустилась я рядом.

— Тебе нужна семья, — не отрывал он взгляда от ребенка.

— Мне не хотелось бы думать, что ты… наступаешь себе на горло ради меня.

— Даже если бы и так — ты этого стоишь, — устремил он на меня серьезный взгляд. — Но мне приятно вспоминать, как быть человеком. Я хочу остаться здесь. Хочу работать с людьми и обеспечивать свою семью. Для меня это не менее важно.

— Я была уверена, что одиночество — твой выбор, — осторожно высказалась я.

— Скорее всего, одиночество мне тоже будет нужно временами, — нехотя выдавил он, хмурясь.

— Хорошо, — пожала плечами. — Думаю, справимся…

— И это все, что ты хотела обсудить? — Уголки его губ дрогнули, но взгляд остался серьезным. — Боишься планировать со мной жизнь?

Наши взгляды встретились, и мой дрогнул.

Не было варианта соврать. Он бы все понял. Но и винить себя было не за что.

— Все, что случилось со мной, напоминает разорвавшуюся гранату — до сих пор штормит. Ты, ребенок… Меня никто не спросил, а я уже и не знаю, как быть по-другому, — призналась серьезно. — Но и быть с тобой тоже хочу. Только не из-за твоего выбора. Я хочу, чтобы ты знал — я выбрала тебя сама. И не собираюсь принимать тебя, как должное. Мне важно тебе соответствовать, а не просто повиснуть на шее непреодолимым обстоятельством…

Я смущенно нахмурилась, с сомнением покачав головой — наговорила какого-то сумбура, как обычно. И Киан услышал что-то свое.

— Не могу тебе соврать, что хотел бы дать тебе выбор, — посмотрел он на меня исподлобья. — То, что я выгляжу иногда как человек и играюсь в эту роль, не значит, что я им стану. По-человечески не получится. Даже если ты решишь, что мы не соответствуем.