Собственность и государство

К числу этих целей, идущих на будущее, принадлежит устройство семьи. Оно составляет священное право и вместе с тем священную обязанность отца семейства. Для семьи он работает, для нее он приобретает в течение всей своей жизни. Отсюда право его распорядить семью и имущество после смерти. Закон не в состоянии исполнить за него этой обязанности, ибо закон не может входить в разнообразие жизненных отношений, нередко требующих видоизменения установленной нормы. Только отец семейства, близко знающий и принимающий к сердцу материальное и нравственное положение каждого члена семьи, в состоянии определить, что требуется для каждого и сообразно с этим распорядиться оставляемым им достоянием. Чем выше власть отца, тем шире предоставляемое ему право. В Риме оно было безгранично. Но такая неограниченная власть предполагает живущий в обществе нравственный дух, который не дозволяет лицу отклоняться от нравственных целей. Как же скоро этот дух падает, так и власти отца семейства полагаются законные пределы. Право его располагать своим имуществом после смерти ограничивается правами наследников.

Источник этих прав лежит в естественном законе, которым управляется преемственность поколений, а именно, в происхождении людей друг от друга и проистекающей отсюда кровной связи. Это начало до такой степени очевидно для человеческого ума, что во все времена и у всех народов оно признавалось основанием наследственного права. Оно отвергается только софистами, отрицающими и всемирный опыт и требования разума, и права личности и вечные законы, управляющие движением человеческих обществ. А так как кровная связь имеет свои степени, то и наследственное право следует тому же порядку. Чем ближе связь, тем крепче права наследников, а потому тем более поводов к ограничению прав завещателя.

Важнейшее ограничение проистекает из права детей на получение наследия родителей. Человек не есть абсолютное начало своей собственной судьбы. Составляя звено в преемственной цепи поколений, он опирается на своих предшественников, он действует отправляясь от того, что он от них получил и сам умножает переданное ему достояние, которое он, в свою очередь, передает своим потомкам. Та семья, в которой он рождается, составляет для него исходную точку. Ею определяется тот первоначальный запас умственных, нравственных и материальных сил, с которым он пускается в жизнь. Без сомнения, в качестве свободного существа, он может оторваться от этой среды; он может приумножить переданное ему достояние до такой степени, что полученное исчезает перед вновь приобретенным. Но во всяком случае, он имеет право не быть лишенным этого наследства; родители же, с своей стороны, обязаны дать ему возможность продолжать жизнь при тех условиях, в которые они сами его поставили, а не начинать все сызнова, разрывая всякую связь с тою первою порою земного бытия, когда, по естественному закону развития, полагается основание для всего будущего.

Таким образом, наследство составляет неотъемлемую принадлежность семейного союза и в отношении к родителям, и в отношении к детям. Нельзя посягать на наследство, не посягая вместе с тем и на семью, которая в имуществе имеет свою необходимую материальную опору. Чем выше мы восходим в истории человечества, тем теснее эта связь. В первобытные времена, при господстве родового быта, личное право совершенно исчезает в семейном. С естественною преемственностью поколений непосредственно связана и преемственность имущественных отношений. На первых ступенях даже вовсе нет наследства, потому что семья продолжается непрерывно. Позднее, с развитием личного начала, права и интересы различных членов семьи расходятся; наступает наследование по закону, а наконец является и завещание. Непосредственное слияние элементов заменяется взаимным их ограничением. С одной стороны, права наследников ограничивают право настоящих владельцев распоряжаться своим имуществом после смерти, а иногда даже и при жизни; с другой стороны, воля завещателя может ограничивать права наследников. Сочетание этих двух противоположных начал составляет главную задачу наследственного права.

Выше мы касались уже ограничений первого рода. Они могут быть различны. Иные законодательства определяют известную часть имущества, которою завещатель не имеет права распоряжаться по усмотрению и которая непременно должна достаться законным наследникам. Другие различают имущества родовые от благоприобретенных. Завещателю предоставляется полное право распоряжаться последними, тогда как первые, по крайней мере в ближайших степенях, должны следовать законному порядку. В этих различных способах произвести указанное выше сочетание начал выражаются особенности народного духа и исторического развития учреждений.