Собственность бывшего (СИ)

В этот момент следователя от сверления меня взглядом отвлекает телефон. Он нехотя берет трубку, а я настраиваю все слуховые каналы. Может это Артур?

— Да? – рявкает Дымов. — С какой стати? Во сколько? Точно она? Она единственная подозреваемая, ты в курсе. Понятно. Да понял, я понял. Отпускаю.

Жгут, которым был стянута грудная клетка распускается, теперь я могу дышать.

— У вас влиятельные друзья, гражданка Титова, — опускает он трубку на рычаг довольно резко. Открывает шкафчик и достает лист бумаги.

— Я могу идти? – скорее всего побегу просто, так не терпится забыть это место.

— Не торопитесь. Вот бумага. Напишите подписку о не выезде. Вот образец.

— И всё?

— Сейчас мне пришлют запись, как вы входите в жилой комплекс «Центреальный» во время убийства. И вот вопрос. Какая из запись настоящая?

Я не слушаю его излияния. Он словно хочет, чтобы я оказалась убийцей. Пишу всё, что нужно как можно скорее, коверкая собственный почерк. Закончив, бросаю ручку. Встаю, чуть не опрокинув стул.

— Прощайте.

— До свидания, — провожает он меня напряженным взглядом. Я же тороплюсь покинуть душное помещение со спертым запахом пота, бумаг и перегара. Страшно представить какие люди сидели в этих коридорах. В чем признавались в кабинетах. Мимо прошла проститутка, подмигнула мне и сначала даже показалось, что это мама.

Но мама давно исчезла. Я не видела её семь лет. Артур выгнал её, когда она пришла за мной.

На улице я замерла, часто вдыхая холодный воздух, радуясь, что на свободе. Радуясь, что не проститутка, какой мама очень хотела меня сделать. И все благодаря Артуру.

Я почти зарыдала, увидев знакомый порше и высокую фигуру рядом. Рванула к нему со всех ног.

Но что странно на машине была довольно сильная вмятина. Артур взъерошенный курил рядом. Делал он это в очень редких случаях.

А когда повернулся, я ахнула увидев на скуле синяк. Собственные, проблемы и страхи стали пылью.

— Что с тобой? Как это случилось? Где твой телефон? Почему он выключен? Я звонила, меня арестовали, — тараторила я без остановки.

Он грубо взял меня за воротник и прижал к себе. Ничего более безумного он не делал. Проявил нежность, прямо на улице. Хоть и в своем стиле. Но уже плевать. Главное снова и снова дышать его неповторимым ароматом. Главное прижиматься к твердому телу.

— Испугалась?

За себя очень, но за него больше.

— Если бы я знала. Что произошло?

— Садись в машинку. Всё расскажу.

Он открывает двери, а я мельком замечаю, как в окне на втором этаже отделения за нами наблюдает следователь.

Он видел, как Артур, обнимал меня. Артур, который терпеть не может проявления чувств на людях. Тем более в такой ситуации.

— Что? — спрашивает он, когда я через него смотрю на кирпичное отделение.

— Ты специально меня обнял? Чтобы у него отпал мой мотив?

— Они дебилы, — как обычно, мой вопрос без ответа. Хотя и так понятно. — Вместо того чтобы разобраться, они ищут самый лёгкий путь. Я видел ту запись. Там же видно, что идёт по коридору жирная корова, — заводит Артур двигатель и нажимает на газ, выруливая в плотное движение.

— Ты знаешь кто убил Олю? Она вчера звонила тебе, я даже подумать не могла, что ей грозит настоящая опасность. Но от кого?

— А ты не догадываешься?

— Таня бы не стала. Она не убийца.

— Опять ты выгораживаешь людей.

— Я её пять лет знаю! Она не причинила бы человеку вреда!

— И тебе она конечно никогда не угрожала?

— Что? Нет! Она меня как родную приняла!

— Сразу?

— Коне... — хочется ответить, убедить, доказать, но в голову лезет давнишняя сцена. Ночная. Мы расписались с Виталием, и я работала в лаборатории. Между нами еще ничего не было. Даже близко. Но он уже начал проявлять интерес, а мне было одиноко. Ранее днем он познакомил меня с сестрой.

Таня пришла ко мне и угрожала что убьет, если я не откажусь от Виталия. Я даже уехать тогда хотела. Но всё изменилось на следующий день. Она извинилась, призналась, что вспылила и пригласила на ужин. Позже я забыла про это. Наверное, привыкла прощать людям всё, сама ведь тоже далеко не идеал. Но вопрос в другом…

— Было? – наседает Артур.

— Было, — не стала я скрывать. Хоть и не верю в то, что Таня могла пойти на хладнокровное убийство. Тем более за эти пять лет я не видела проявлений агрессии. Кроме вчерашнего телефонного разговора.

— Я же сказал.

— Но откуда ты можешь про это знать?

— Диана, детка. Люди не меняются, они защищают то, что им дорого. Даже если они при этом психопаты.

— К тебе это тоже относится? – поднимаю я брови и резко хватаюсь за ручку двери, когда машина тормозит на светофоре.

— Я не психопат. Они не испытывают эмоций, — говорит он, а я вспоминаю о его синяках.

— Откуда вмятина и синяки?

Артур снова давит на газ, молчит некоторое время. Я уже думаю, что снова уйдет от ответа, но ошибаюсь.

— Вчерашний инцидент разбирали.

— Шамиль? — ахаю я.

— Ага. Врезался в меня на перекрестке. Мне как раз сообщили о Петрушиной.

Я про совсем забыла про любовника Кристины. А ведь он спокойно мог и убить Артура. Мысль, что мне могли сообщить и о его смерти показалась мне невыносимой. В горле стоит тошнота, сердце пронзают иглы страха.