Собственное дело

- Ну, чего ты сразу…. А если я влюбился? – Кажется, ему совсем не понравилась моя оценка ситуации.

- Если влюбился, то дай девочке шанс на нормальную жизнь, - четко обозначила я. – Она-то еще может быть счастлива и любима без тех эмоциональных качелей, которые ты можешь ей предложить, - пояснила я прописную истину.

- Это ты сейчас так Василию дорогу расчищаешь? – Максим теперь выглядел действительно расстроенным.

- Васька у меня еще получит по ушам за то, что напугал девушку, - жёстко ответила я. Потом все же решила немного смягчить тон. – Но, Макс, я не говорю, что ты не можешь общаться с Варварой. Общайтесь. Только жизнь девочке не ломай.

- Я тебя понял, - Люблянский поднялся со стула. – Но могу я ей иногда дарить цветы и водить в кафе на обед?

- Это можешь, - царственно разрешила я. Макс кивнул и вышел из кабинета. Я же повернулась к Петру. – Ну, что думаешь?

- Думаю, что он действительно ей увлечен, - ответил мой безопасник.

- Хотелось бы в это верить, - грустно усмехнулась я. – Пойду, схожу к Ваське. Подождешь меня здесь?

- Я могу за дверью постоять…, - кажется, Петр решил не отходить от меня ни на шаг.

- Нет. Ты здесь побудь, а я пообщаюсь с родственником на предмет: что такое хорошо и что такое плохо, - покачала я головой. – Обещаю, что, когда вернусь, то обязательно тебя поцелую, - быстро добавила, так как увидела, что он готовится возразить. – Два раза, - принялась торговаться.

Петр прищурился.

- Три, - поправил он меня. – И, если не вернешься через пятнадцать минут, то я отправлюсь за тобой.

- Заметано, - улыбнулась я, подошла к мужчине и на секунду прижалась губами к его щеке. – Скоро вернусь, - пообещала. Выходя, услышала легкий смешок.

Васька ждал меня в своем кабинете. Ну, как ждал. Буянил. На полу валялись какие-то бумаги, на столе стояла бутылка коньяка и стакан, сам младшенький находился у окна и смотрел на город.

- И что это было? – Полюбопытствовала я, закрыв за собой дверь.

- Нотации читать пришла? – Съязвил братец.

- Кому-то же надо, - я подошла к окну и тоже посмотрела вниз. – Так что это было вообще? – Спросила второй раз. Василий промолчал, только уперся лбом в стекло и закрыл глаза. – Ты же не из-за Вари так взвился. Что вообще происходит?

Васька тихо хмыкнул.

- Ты за этого своего Петра замуж выйдешь, да? – Спросил он почему-то.

Я удивленно подняла брови.

- Не знаю еще, - ответила осторожно. – У нас еще пока не тот уровень отношений, чтобы такое загадывать. Так тебя из-за этого так переклинило? – Дошло до меня. – Что ты можешь в семье один холостой остаться?

- Ну да, - скрипнул он зубами. – Люська со своим Белоярцевым носится. И он с ней тоже…. На руках ее готов носить. Про Сережку с Юлей вообще молчу, там идиллия, дети, дом…. Аж тошно, - Васька скривился. – Женьку Осипов тоже с рук не спускает, любит до безумия. Ты с этим своим Петром, как с катушек слетела. К себе притащила, живешь с ним…. Злат, а если я вообще один останусь? Если мне не встретится та самая? – Как-то испуганно спросил он и повернулся ко мне, выжидающе разглядывая меня.

Я растерялась.

- Вась, с чего у тебя такие глупости по голове бродить начали? – Если честно, то мне еще никогда не было настолько не по себе при разговоре с братом. – Время придет, найдешь кого-нибудь.

- Мне не надо кого-нибудь, - фыркнул он. – Я не хочу потом мучиться остаток жизни рядом с нелюбимым человеком, а изменять жене – последнее дело.

У меня брови к волосам взметнулись.

- Вась, а Варвара в этой твоей формуле где обитает? – Вкрадчиво поинтересовалась. – Ты ж ее не любишь. Ты ей даже не увлечен.

- Ну-у, - братец поморщился. – Она похожа на девушку, которая будет хорошей женой, - нехотя выдавил он из себя.

Ей-богу, кубик Рубика не такой сложный, как мужской мозг в брачный период.

- Ты хочешь хорошую жену, или быть любимым и любящим мужем? – Полюбопытствовала.

Васька зыркнул на меня из-под бровей и отвернулся.

- Ну, чего ты начинаешь сразу? - Проворчал он.

Так, ладно. Вдох-выдох.

- Василий, - решила я прекратить его метания. – С этого момента тебе запрещено рассматривать сотрудниц компании в качестве будущей жены или любовницы. О произошедшем сегодня будет доложено Людмиле. Ясно?

Брат тут же резко повернулся ко мне.

- Ты права не имеешь….

- Люся имеет право даже уши тебе намылить, так что не беси ни меня, ни ее, - я выразительно посмотрела ему в глаза. – Найди себе другую площадку для экспериментов в личной жизни.

- А я, между прочим, перед Людкой тебя покрывал, не рассказывал даже, что ты заболела, - принялся давить он на мою совесть, которая у меня давно атрофировалась (с моими высокоэмоциональными братьями это было неизбежно).

- Я тоже Люде много чего про тебя не говорила, - напомнила я ему. – Но то, что ты сегодня устроил в приемной моего кабинета, находится за гранью нормального, так что готовься к головомойке, - предупредила я и, аккуратно цокая каблуками (чтоб их… при таком самочувствии), дабы не задеть лежащие на полу бумаги, покинула его кабинет.