Собственник (СИ)

Это была самая хреновая сексуальная разрядка в моей жизни. Я в шоке смотрел на ту, которой когда-то принадлежал полностью, к чьим ногам готов был бросить всего себя и весь мир вместе с его красотами, тайнами и сокровищами. Мне снова как будто дали под дых, только на этот раз чем-то очень тупым и тяжелым. И как я раньше этого не замечал? Она же тупее и примитивнее трети из тех, с кем я спал! Те хотя бы рот не раскрывали…

— Инга, вот это все ты о чем? — внутри разгорался гомерический хохот. Боже, какая же пустышка! Выходит, я, — вернее, нет, тот романтик, который когда-то носил мое тело, — просто напридумывал себе все! Абсолютно все, и даже саму Ингу, наделив ее смазливую мордашку какими-то качествами, о существовании которых она никогда и не слышала! Н-да, книги, на которых я вырос, сыграли со мной очень злую шутку. И я, выходит, превратил ее в идеал, в который и влюбился! И которого изначально не было! В принципе!

— Как о чем? — она так картинно захлопала глазами, что я даже испугался, что нарощенные ресницы сейчас отваляться. Еще ресниц я в своих простынях не находил, фу! — Ты же меня любишь! Ну, масик, я же все знаю! Я же твоя единственная! Ну, а для чего тебе все это, — она выразительно стрельнула взглядом по груде купюр, которые принес мне прошлый бой, — если не для меня!

Хм… Ну, могла бы для приличия хотя бы еще на тело посмотреть… Многих именно оно привлекало в первую очередь. Хотя, — зачем стесняться? Я же свой… Давно и безнадежно в нее влюбленный…

30

— Сла-во-ччч-ка, — она противно затянула мое имя, видимо, считая, что это очень сексуально. — Мы же теперь будем жить вместе, да? Дай своей малышке ключик от квартирки…. А то ты утром, наверное, уйдешь раненько… Вдруг забудешь… Дай сейчас…

Она так выпячивала и облизывала при этом губы, что реально почувствовал себя в постели с клоуном.

— Инга, — я все-таки мужчина и в память о том, каким я был идиотом, старался не расхохотаться и даже не нахамить. — Я думаю, тебе пора.

— Что? Куда пора? — и еще одна порция обмахивания меня ресницами. Спасибо, хоть комьями туши не забрасывает. Ох, деточка, ну оставь мне хотя бы шанс сдержаться и не заржать над тобой. Пока постель еще не остыла, — добавил я мысленно пафосную романтическую фразу.

— Домой, — выдавил я, еле сдерживаясь и чувствуя, что сдерживаемый смех уже проявляется слезинками в глазах. — Это такое место, где обычно живут. Такси я вызову.

— Куда домой? — переспросила Инга, переходя на новый виток обмахивания и так нещадно теребя губы языком, что мне его стало даже жаль. До дыр же протрет сейчас! Хотя… Обмахивание ресницами вместо опахала… Тоже сервис, — я чуть не поперхнулся. Кажется, есть такая сексуальная игра, когда тебя до оргазма доводят, щекоча головку члена ресничками… Нет! На такой подвиг я не способен! Точно заржу! Я поперхнулся, но все-таки сдержался. — Мы же теперь будем жить вместе, масик, — Инга, закатив глаза, неуклюже обхватила меня обеими руками, вот прям как ребенок плюшевого медведя. — Я долго думала, и решила, — ты достоин! Так что ты заработал свое счастье! Видишь, нужно было всего лишь чуточку постараться….

Я снова поперхнулся, теперь уже от шока. Она что, реально ни хера не понимает? Ни про чувства, ни про то, как все это сейчас выглядит? Хотя… — мысленно махаю я рукой, глядя на ее лицо. Кому там и что понимать… Если честно, то сейчас уже я не понимаю. Того, как у меня вообще встал на ЭТО. Да, молчаливые дурочки гораздо умнее хотя бы тем, что додумываются молчать. И даже если им тупо сказать нечего, все равно умнее. Хотя бы бреда этого в их головах нет.

— Инга, тут, прости, неувязочка. Срок годности моего предложения истек хрен знает сколько бородатых дней назад. Так что оно давно уже недействительно.

— А? — она отрывает голову от моей груди и снова начинает работать опахалом.

— На выход, говорю, — все это уже начинает раздражать. Как бы ни старался, а все равно становлюсь резким.

— Нет никаких вместе. И госпожой Буриной ты не станешь. И жить здесь не будешь. И вообще больше никогда здесь не появишься. Так доходчиво?

— А как же? Ах, ты же… — она открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба, видимо, не в силах выудить из своего словарного запаса какой-нибудь целой и складной фразы. — Ты меня что, использовал? Обещал жениться и теперь в кусты?

— Я ничего тебе не обещал, — медленно выдыхаю я, прикрывая глаза. Желание просто взять за шкирку и вышвырнуть за входную дверь уже начало пересиливать все остальные. — И даже не собирался. Так что, — я выразительно указываю рукой на дверь, — одевайся и уходи. Навсегда, — на всякий случай добавляю, а то, хрен ее знает, может, она не поняла. Заявится еще вечером под дверь. С вещами. Тогда я точно не буду пытаться джентельменить, сразу вышвырну.

О! Слова вернулись!