«Нет, не восторг, не солнечный туман…»
Нет, не восторг, не солнечный туман,Мне только стыд на искупленье дан.В стыде живу, постыдно умираю,В стыде люблю, и радуюсь, и знаю.Стыжусь всего: стыжусь моих стихов,Стыжусь моих друзей, моих врагов,И прячу со стыдом мое бессилье,Как прячет страус голову под крылья.ДВА НАБРОСКА
1. «В папиросном дыму, за столами…»
В папиросном дыму, за столами,Мы охрипли от скучных бесед,Поражая друг друга словами,Заметая потерянный след.Так в порядке дискуссий и споров,Позабыв удивленность и страх,Мы вели без конца разговорыО своих нелюбимых стихах.А любимые прятали мудроВ глубине помутневших зрачковЗа духами, румянами, пудройИ обидой придуманных слов.2. «О любви мы долго говорили…»
О любви мы долго говорили.Нависал над нами потолок.В клубах дыма, в облаке усилийТлела папироса.Потухал неровный огонек.Мы следили за лучами пыли,За глазами, где упущен срокИ любви не будет.ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ
1. «Слова, несказанные вслух…»
Слова, несказанные вслух,Объятья без живого знака,Как верить вам… Не вас ли вдругМы сами вызвали из мрака!Но ты, безжалостно для насУбравшая свой гулкий терем,Любовь, тебе и в этот часМы, обреченные, поверим.2. «Сидели рядом… Знаю, знаю…»
Сидели рядом… Знаю, знаю —— Не в этом признаки любви,Не эти шутки заметаютСледы упорные твои.Но в новой несказанной силеПредугаданья моегоТревожный бег автомобиля,Твои черты, черты его,Мельканье, суета ночнаяИ твой неумолимый рот…О, тот ли ревностью умрет,Кто ровно ничего не знает!«Я ненавижу быстрый взгляд…»
Я ненавижу быстрый взгляд,И лоб твой чересчур высокий,И смех веселый и жестокий,Где искры гордости горят;Я ненавижу резкий рот,И разговор — конечно, умный,Отчетливый и простодумный,И мыслей безупречный ход, —— За то, что честен ты и зол,За то, что долго и прилежноТы создаешь свой неизбежный,Благополучный ореол,За то, что если мы гурьбойО нежности поем неловко,Соседки скромная головкаК тебе обращена с мольбой.«Когда сольются надо мной…»
Когда сольются надо мнойНочные тени вдоль дороги,Я знаю, назовут поройМеня бесчувственным и строгим;И даже, может быть, храняУлыбку легкого презренья,И пожалеет кто меняЗа то, что я не знал волненья.Но ты не скажешь, сколько силИ сколько нежности и болиЯ в сердце глухо затаил,Когда — хотя бы — в краткой воле,Переступая свой порог,Робел я и смотрел под ноги,И быть бесчувственным и строгимЯ сам хотел бы, да не мог.«Опять июнь, как год, как два назад…»