Собрание сочинений В. К. Арсеньева в одной книге

Время от времени около какой-нибудь глыбы мы останавливались, чтобы передохнуть. Расстояние, на подъем которого было употреблено пять часов, мы прошли, спускаясь вниз, за сорок минут, считая в том числе и остановки на отдых.

В три часа дня мы были у подножия конуса. Здесь стало немного тише, а вверху слышно было, как ревел ветер. Теперь начался спуск по фирну. Опираясь на палки, мы скользили по рыхлому льду, хотя и не так быстро, как с деятельного конуса. Чтобы не провалиться в какую-нибудь трещину, мы придерживались старых следов. Далеко впереди, у правого края Сухой реки, виднелись наши палатки, а сзади — Авачинский вулкан, закрытый тяжелыми дождевыми облаками. Теперь там свирепствовала пурга, а внизу шел дождь.

Часам к четырем пополудни мы дотащились до бивака, измученные, усталые и с пораненными ногами. У троих обувь была в таком состоянии, что пришлось ее бросить, а у остальных настолько испорчена, что являлось сомнение, выдержит ли она обратный путь до Петропавловска. Мы хотели пить, но усталость взяла свое. Не дождавшись, когда вскипит вода, все залезли в палатки и тотчас же заснули крепким сном.

На другой день к рассвету дождь перестал, но погода была хмурая. Надежда на то, что с восходом солнца погода разгуляется, не оправдалась.

К девяти часам лошади были навьючены, и мы тронулись в обратный путь. Чтобы не заблудиться в тумане и не потерять тропу, впереди пошли Савченко и Марков, которым вменено было в обязанность смотреть на песке следы, оставленные позавчера нашими лошадьми. Примятая трава еще не успела подняться, и тем не менее на тундре один раз мы чуть было не потеряли дорогу, но вовремя спохватились и вернулись назад. Вскоре после полудня мы дошли до последней релки, где сделали большой привал и накормили лошадей, а в пять часов сорок пять минут прибыли в город Петропавловск.

Искатели женьшеня в Уссурийском крае

I. Панцуй

Женьшень (панцуй) относится к семейству аралиевых и растет отчасти в Северной Корее и в Восточной Маньчжурии, но главным образом в Уссурийском крае, в таких местах, где давно не было лесных пожаров. Северной границей его распространения является хребет Хехцир, около Хабаровска, и река Санхобе (бухта Терней).

Самым близким родственником женьшеня будет дикий перец, элеутерококк, который русские крестьяне называют «чертовым деревом». Оно, как наиболее сильное, вытесняет женьшень. Вот почему последний растет только там, где нет элеутерококка. Листья женьшеня такие же, как и у элеутерококка, — пятипальчатые, расположенные так же, как пальцы раскрытой руки человека. Средний лист длиннее других, и самые крайние будут самыми короткими. От листьев чертова дерева листья женьшеня отличаются тем, что они гладкие, черешки их лишены игл и края мало зазубрены. Растение имеет корневище и цветет в августе; цветы мелкие, немного розоватые; снежно-белые цветы встречаются крайне редко.

Женьшень — растение реликтовое и потому чрезвычайно капризное. Достаточно малейшего нарушения условий, благоприятных для его произрастания, чтобы оно погибло. Иногда без всякого видимого повода корень вдруг как бы замирает и в течение многих дет подряд не дает ростка.

Самое большое зло — это лесные пожары. С исчезновением лесов пропадает и женьшень.

Раньше Уссурийский край был, так сказать, центром женьшеневого промысла.

Китайцы судят о величине корня по числу листьев. Сперва женьшень дает два маленьких трехпалых прикорневых листка, которые скоро увядают, и тогда уже появляются настоящие пятипалые листья. Обыкновенно растение дает три-четыре листа, пять-шесть листьев — явление уже редкое. До сих пор никто еще не находил женьшеня более чем с семью листьями.

Самый большой женьшень достигает до пояса человека и имеет стебель толщиною в 2 миллиметра.

Наиболее ценный женьшень добывается в горах Хехцира. Корень его белый, толстый — диаметром до 8 сантиметров, весом до 200 граммов и более, с черноватой сердцевиной и многочисленными мелкими отростками внизу корневища. Затем ценные корни встречаются в долине реки Баку (левый низовой приток реки Имана), а также и в других местах Уссурийского края.

Китайцы обладают удивительной способностью с первого взгляда определить качество корня и сразу узнать, где он рос — на берегу моря или в бассейне Уссури. Определенной цены на женьшень нет. Она колеблется от нескольких рублей до нескольких тысяч. Двадцать корней примерно стоят от 500 до 2000 рублей. Цена на женьшень зависит от места, где корень найден, от того, насколько он мочковат, от его величины и от того, насколько он похож на человека.

В 1905 году, при продолжении Сучанской железной дороги, в нескольких метрах от того места, где теперь поставлено здание станции «Фанза», был найден корень, которому китайцы считали 200 лет существования. Он весил 18 лан, т. е. более 600 граммов, и был продан в городе Владивостоке за 1800 рублей, а в Шанхае оценен в 5000 мексиканских долларов.