Собрание сочинений в десяти томах. Том 10. Публицистика

Язык - душа нации, потерял свою метафоричность, сделался газетным, без цвета и запаха. Его нужно воссоздать таким, чтобы в каждом слове была поэма. Так будет, когда свяжутся представления современного человека и того, первобытного, который творил язык.

Воссоздаются образы, полные этического величия и нетронутой красоты горящего неба.

В логической связи развития духа прояснятся многие дали.

Эрос получит свое место во времени и пространстве; в нем выявится ядро, альфа и омега поэзии - взаимоотношение двух освобожденных индивидуумов.

И вот, когда литература пробудит всю школу красок и гамм, когда выпьет всю чашу вековой мудрости, наступит время отдать ее всему миру и забыть о нации, как и нация забудет о себе.

А пока рыцарь в посконных портянках и лыковых лаптях хочет перевернуть мир.

Я огнеликий ярый воин,

Через века ведущий рать,

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Тебя, Христос, я, сильный, не приемлю.

Выходит смесь нижегородского с французским.

ПИСЬМА О РУССКОЙ ПОЭЗИИ

Россия, кажется, единственная страна, где сохранилась еще живая старина, где Рерих или Билибин могут воочию видеть быт допетровского времени, а фольклористы записывать в граммофон былины одиннадцатого века.

Замечено, что чем древнее поэтическое произведение, тем неизменнее оно в устах передатчика; а это показатель высокого художественного вкуса народа.

Чувство ревности к старине бессознательно. Так Рыбников, например, не мог заставить певцов рассказать былину, они могли ее только петь, как заучили у стариков со слуха...

Тем более возмущаешься, когда теперь, во время всеобщего призыва к охранению старины, читаешь книжку Багрина.

Г-н Багрин распорядился с песнями очень просто: взял Соболевского и прокорректировал народные песни, которые ему понравились. Выбросил архаизмы, параллелизмы, уничтожил объективность и преподнес - вместо острой, пахнущей землей мудрой народной песни - обсосанные свои слащавые романсики.

Вот наудачу сравнение.

Соболевский, V, 124:

Жил я в новенькой деревне, не видел веселья,

Только видел я веселье в одно воскресенье.

По задворочке девица водицу носила,

Не воду носила, - дорожку торила.

Два ведерочка дубовы, обруча кленовы;

Коромысло тонко гнется, свежа вода льется,

Не свежа вода льется, - девица смеется.

В окошечко парень смотрит, два словечка молвит:

"Если б ты, моя милая, не такая была,

Не такая, радость, была, прочих не любила,

Ты бы прочих не любила, меня не сушила".

А вот усвоил эту песню г-н Багрин:

Воду девица носила,

Дорожку торила.

Коромысло гнется-гнется,

Вода льется-льется...

Вода плещется и льется,

Девица смеется,

А в окно молодчик (?) смотрит,

Девице он молвит:

"Кабы ты, моя милая,

Не была такая,

Не была бы, радость, такая:

Других не любила,

Ты других-то б не любила,

Меня б не крушила".

Коромысло гнется-гнется, (?)

Вода льется-льется, (?)

Вода плещется и льется, (?)

Девица смеется... (?)

Нужно особенно умудриться, чтобы так, разрушая ритм, размер и смысл, исковеркать песню. А вся книга состоит из подобных переделок.

Выпущена книга г-на Багрина с вымышленным предисловием и удостоена восторженной рецензии "Нового времени"... Но все-таки мы посоветовали бы г-ну Багрину уничтожить эту плохую книжку, чтобы не портить вкус к народному у доверчивой публики.

[О КРАСОТЕ В СОВРЕМЕННОЙ ЖИЗНИ]

Когда искусство изобразит современную нам жизнь, найдя в ней прекрасное и плохое, смешное и поэтичное, - тогда красота в жизни станет видимой и жизнь начнет подчиняться пределам, обозначенным искусством.

Искусство наших дней пока еще не питается современной жизнью; прекрасное ищет оно в прошлом, а в настоящем создало лишь "Мелкого беса" и литературу самоубийц - единственный символ - газетную хронику. Поэтому говорить о современной красоте нельзя - ее нет, но она будет: искусство уже пережило развал и готовится к великой своей всегдашней задаче.

ОБ ИДЕАЛЬНОМ ЗРИТЕЛЕ

А в т о р. Уверяю вас, как песня, сказка, сказание и апокриф, так же и театр создается народом.

Р е ж и с с е р. Действо "О царе Максимилиане", солдатские пьесы?

А в т о р. Нет, весь театр; исключая, пожалуй, последнего времени, когда именно и заговорили об упадке.

Р е ж и с с е р. Вы говорите о стремлении к современности? О темах, которые поневоле выдвигаются новою жизнью?

А в т о р. Меня сейчас не интересует тема - от лишнего плохого произведения театр не выиграет. Я говорю, что участие народа в том, - как играть пьесу, а не в том, - что разыгрывать на театре. Ведь Титания влюбилась в первого встречного, таков закон Оберона. Это безразличие объекта и важность лишь очарования чувства есть великая насмешка над любовью и также зерно, из которого вырастает театр.

Р е ж и с с е р. Надеюсь, вы говорите только о театре?