Собрание сочинений в 9 тт. Том 1

Неуклюже передвигая застывшие члены, он медленно и осторожно спустился с лестницы в море алого солнечного света, которое, словно торжественный голос трубы, вливалось в проход между стойлами. Огромное солнце, едва поднявшись над горизонтом, осветило крышу хижины, частокол, в беспорядке разбросанный по двору ржавый сельскохозяйственный инвентарь и мертвые стебли хлопка, поле которого подступало вплотную к заднему крыльцу; красные лучи превратили покрывавший все предметы серебристый иней в блестящую розовую глазурь, какой украшают праздничный пирог. Перри просунул в двери стойла свою изящную морду и, дыша парой, радостным ржанием приветствовал хозяина, и Баярд поговорил с ним, погладив его по холодному носу. Потом он развязал мешок и приложился к кувшину. В дверях показался негр с молочным ведром.

— С рождеством, белый человек, — сказал он, поглядывая на кувшин. Баярд угостил его. — Спасибо, сэр. Вы ступайте в дом, к огню. Я накормлю вашу лошадь. Старуха уже сготовила вам завтрак.

Баярд взял мешок; из колодца за хижиной он достал ведро ледяной воды и плеснул себе в лицо.

В полуразвалившемся очаге среди золы, обгорелых поленьев и беспорядочно расставленных горшков пылал огонь. Баярд закрыл за собой дверь, оставив снаружи чистый холодный воздух, и густая, теплая, сырая затхлость обволокла его, как дурман. Женщина, склонившаяся над очагом, робко отозвалась на его приветствие. Трое негритят неподвижно застыли в углу и уставились на него, вращая глазами. Среди них была девочка в засаленных лохмотьях, с грязными разноцветными лоскутками в тугих косичках. Второго негритенка с одинаковым успехом можно было принять и за мальчика и за девочку. Третий малыш, в хламиде, сшитой из шерстяного мужского белья, был совершенно беспомощным — он еще не умел ходить и в бесцельной сосредоточенности ползал по полу; блестящие сопли, стекавшие из его ноздрей к подбородку, напоминали следы улиток.

Женщина, угрюмо стараясь держаться в тени, поставила к очагу стул. Баярд сел и протянул замерзшие ноги к огню.

— Ты уже выпила по случаю рождества, тетушка? — спросил он.

— Нет, сэр. Нынче у нас и выпить нечего, — отозвалась она откуда-то сзади.

Баярд подвинул в ее сторону мешок.

— Угощайся. Тут на всех хватит.

Дети неподвижно сидели на корточках у стены и молча смотрели на гостя.

— Рождество пришло, ребята, — сказал он им, но они только смотрели на него серьезно, как зверюшки, пока наконец женщина не подошла и укоризненно с ними не заговорила.

— Покажите белому дяде, что нам Санта-Клаус принес, — сказала она. — Спасибо вам, сэр.

Она положила ему на колени оловянную тарелку и поставила на печку у его ног надтреснутую фарфоровую чашку.

— Покажите скорей. А то дядя подумает, что СантаКлаус к нам и дороги не знает.

Дети зашевелились и из темного угла, куда они при появлении Баярда спрятали было свои подарки, вытащили маленький оловянный автомобиль, нитку разноцветных деревянных бус, зеркальце и длинную, облепленную грязью мятную конфету, которую тут же принялись с серьезным видом по очереди лизать. Женщина налила в чашку кофе из стоявшего на углях кофейника, сняла крышку со сковороды и, подцепив вилкой, положила ему на тарелку толстый ломоть шипящего мяса, потом, покопавшись кочергой в золе, извлекла какой-то серый предмет, разломила его пополам и тоже положила на тарелку. Баярд съел солонину и кукурузную лепешку, запивая бледной безвкусной жидкостью из кофейника. Дети тихонько возились со своими рождественскими подарками, но время от времени он замечал, что они не отрываясь исподлобья на него смотрят. Вскоре пришел с ведром молока хозяин.

— Старуха вас накормила? — осведомился он.

— Да. Сколько отсюда до ближайшей железнодорожной станции?

— Восемь миль.

— Ты можешь сегодня доставить меня туда, а потом как-нибудь на этой неделе отвести мою лошадь к Маккалемам?

— Я одолжил зятю мулов, — отозвался негр. — У меня всего одна упряжка, и я ее ему одолжил.

— Я заплачу тебе пять долларов.

Негр поставил на пол ведро, и женщина подошла и унесла его. Он медленно почесал затылок.

— Пять долларов, — повторил Баярд.

— Зачем так торопиться на рождество, белый человек?

— Десять долларов, — с нетерпением сказал Баярд. — Разве ты не можешь забрать своих мулов у зятя?

— Пожалуй, могу. Я так думаю, что к обеду он их сам приведет. Тогда и поедем.

— А сейчас ты почему не можешь? Возьми мою лошадь и поезжай за ними. Мне надо успеть на поезд.

— Сегодня рождество, белый человек. Круглый год работаешь, так хоть на рождество отдохнуть-то надо.

Баярд мрачно выругался, но сказал:

— Ну ладно. Только сразу же после обеда. Позаботься, чтоб твой зять заранее их привел.

— Они будут на месте, вы не беспокойтесь.

— Ладно. Вы тут с тетушкой угощайтесь, вот вам кувшин.

— Спасибо, сэр.