«Документально и фактически»Доказано фотографически,»Детально, дактилоскопически:»Мы жили в Ейске, после — Витебске,»Сидели в Полоцке и Липецке.»Не знают в уголовном розыске,»Что жили мы с тобою — в Божеске,»В Богочертовске, в Новодьявольске»(Кормились песенкой — о яблочке),»Что распевали «Вдоль по Питерской»,»Гуляя у снесенной Иверской,»Что жили в Райске, Адске, Ангельске»(Там снег белее, чем в Архангельске),»Что спали на снегу — на Витебской —»В Верхнеблаженске и Мучительске…»* * *But the caverns are less enchanting to the unskilled explorer.Ezra PoundНо непосвященному меньше расскажут пещеры.Эзра ПаундЗачем, скажи, ты терпишь холод грубый,Не рвешь серебряную нить,Скрипач усталый, друг печальногубый,Кого надеешься пленить?Кто слушает? Кто вслушается в пеньеПоймет мелодию твою?Один смычок целует в восхищеньеСтруну, певучую струю.Ну что ж, мечтай, что там, у страшной двери,Где вьются тени средь теней,Увидишь ты, как тихо внемлют звериЖемчужной музыке твоей.Орфея-то, признаться, растерзали…Забудь — легенда, не беда.А нас, напротив, — по плечу трепали!(И жизнь нас — потрепала, да).* * *«Поэты – бессмертны…» Светлело, неярко,Над лондонской маленькой Мраморной Аркой.Ты спорил о славе у края Гайд-парка,Где Байрон — а может быть, это Петрарка?Бессмертье поэтам? А если ни жарко,Ни холодно им от такого подарка?…Там дальше Вестминстер, аббатство, где лица«Бессмертных» поэтов… Но мрамор пылится,И Шелли не видит, что — солнце, что птицаЛетит над аббатством и воздух струится.…А в греческой урне, любимице Китса,Не сердце, а мертвое сердце хранится.* * *Мы говорили о свободе воли,О Зле и о Добре мы говорили,О Боге, и о смерти, и о счастье(И снежное повечерело поле).Мы говорили об Экклезиасте,О карме, Достоевском и Эсхиле.Мы принимали белые пилюли,Усталые лежали на постели.Мы думали о том, что постарели,Что было в жизни очень много боли.Мы говорили… о свободе воли.И доброго мы ожидали знакаОт зимних звезд, от знаков Зодиака.* * *Только ветер пролетит, пойдет широко,Над Онегой, а потом — над Окой.Только свет на непрозрачной тугой волнеПокачнется над ершом в глубине.Только золотом пальнет отряд пескарей,Только облако пойдет поскорей,Или утки к селезню подплывут,Он блестит, зеленый — ну изумруд!(Сочетание в реке утиных тенейС отражениями русских церквей.)Надо бы хоть уткой туда доплыть.Ну да что говорить, о чем говорить!Сказано — нет, и — сколько лет, сколько лет!Нет и нет, а на нет — и суда нет.