Собрание сочинений в 2-х томах. Том 2

Рим оставил я в исходе апреля и был во всех тех областях и городах, о коих имел я честь предуведомлять в. с. и плане моего возвратного вояжа. В Вену приехал я и весьма расстроенном состоянии моего здоровья. Слабость первой и онемение левой руки и ноги, оставшиеся после жестокой моей в Риме болезни, вывели меня из терпения, так что я принужден был прибегнуть к славному венскому медику, г-ну Штолю, и искать помощи в его лекарстве. Он, между прочими лекарствами, предписал мне принимать теплые бани в Бадене, городке три мили от Вены, где я живу уже две недели, ласкаясь надеждою приехать в Москву хотя несколько здоровее, нежели доехал до Вены. Сие обстоятельство было тем мне чувствительнее, что на несколько отдаляет время моего возвращения.

Краткое пребывание мое в городах, время, занятое осматриванием в них достопамятных вещей, а паче всего чувство болезни, которая меня ни на час не покидала, были причиною, что я так давно не писал к в. с. Вы, м. г., зная мою душевную к вам преданность, конечно сами не припишете молчание мое другой причине.

[Из Рима ехал я чрез Лоретто, городок почти на самом берегу Венециянского залива, славный иконою богоматери, которую со всем домом из Назарета принесли ангелы и поставили на месте, на котором храм воздвигнут. Невозможно описать, какими суеверными глазами приезжающие смотрят на все святые вещи и с каким лицемерным благоговением попы их показывают.] [1]

В начале будущего месяца я кончу бани и немедленно выеду из Вены. Чем более приближаюсь к отечеству, тем нетерпеливее хочу в него возвратиться. Ласкаюсь, что сие письмо не многим предупредит самого меня и что я в скором времени буду иметь счастье изустно повторить в. с. уверения...

К ВОИНОВУ

Вена, 27 июня 1785.

Прошу вас, государя моего, при моем поклоне, сказать отцу Серафиму, что я письмо его к известной особе верно отдам и все в его пользу сделаю. Впрочем, желаю вам сердечно дальнейших успехов в искусстве, к которому вы имеете поистине талант отличный, и прошу вас быть уверену, что я всем сердцем пребываю ваш, государя моего, покорный слуга…

Всем вашим товарищам прошу сказать мой поклон.

VI. Письма из четвертого заграничного путешествия (1787)

К РОДНЫМ {*}

1

Вена, 23 января (3 февраля) 1787.

Уже давно, матушка сестрица Федосья Ивановна, не имею я от тебя и ни от кого из моих ближних ни одной строки. Пожалуйте, пишите почаще и побольше, а мы во ожидании весны живем помаленьку в Вене. Как же скоро настанет весна и я получу деньги, то немедленно поеду долечиваться в Карлсбад. Благодарю бога, я великую имею надежду к выздоровлению. Руке, ноге и языку гораздо лучше, и я стал толще. Ожидаю Клостермана; он видел меня в Москве и увидит здесь; следственно, лучше всего он сравнить может тогдашнее мое состояние с настоящим. Ласкаюсь, что найдет он превеличайшую разность. Ты, матушка, в одном письме своем спрашивала меня о диете. Скажу тебе, что мне запрещено все масляное и тяжелое; в прочем все дозволено. Мы здесь в пансионе у одной женщины, которая показывает нам многие одолжения и которая за обед и ужин берет с нас очень умеренно.

По написании сего получил я письмо твое, в котором ты, матушка, беспокоишься о редкости моих писем, но я всякий месяц пишу по крайней мере два раза; кажется, матушка, это гораздо чаще, нежели вы ко мне пишете. К графу Петру Ивановичу, пожалуй, письмо мое запечатай братниной печатью и доставь ему скоро и верно.

Уведомления твои о ваших спектаклях мне очень приятны. Продолжай их, матушка. Княжна Долгорукова при мне еще сговорена была за Ефимовского; нет ли у вас чего поновее?

Писать, матушка, больше нечего. С нетерпением ожидаю весны, чтобы уехать из Вены, где мне очень надоело и где очень скучно.

«Впрочем, благодарю бога, что имею с кем разделить скуку, ибо моя Катерина Ивановна делает все, что может, для моего успокоения.

Прости, матушка. Всем нашим поклон.

Анне Алексеевне наше почтение». [1]

2

Вена, 11/22 февраля 1787.