«Шестиног Бенедикта» оказался совсем не шестиногим! Это был обыкновенный паук! И если у него было шесть ног вместо восьми, то это означало только, что двух передних ног у него недоставало. А недоставало их потому, что Геркулес неосторожно оборвал их, когда ловил паука. Таким образом, мнимый «Hexapodes Benedictus» не представлял никакой ценности с научной точки зрения. Это был обыкновенный паучок, каких много, да к тому - еще инвалид! А заметить это раньше помешала энтомологу его близорукость. Кузен Бенедикт не перенес такого удара; он серьезно заболел, но, к счастью, его удалось вылечить.
Через три года маленькому Джеку исполнилось восемь лет. Он уже начал учиться, и Дик Сэнд помогал ему готовить уроки, урывая время от собственных занятий. Тотчас же по возвращении в Сан-Франциско Дик Сэнд принялся за учение с рвением человека, которого терзают угрызения совести: он не мог себе простить, что по недостатку знаний не мог как следует справиться со своими обязанностями на корабле.
«Да, - говорил он себе, - если бы на борту «Пилигрима» я знал все то, что должен знать настоящий моряк, скольких несчастий можно было бы избежать!»
Так говорил Дик Сэнд. И в восемнадцать лет он с отличием окончил гидрографические курсы и, получив диплом, готовился вступить в командование одним из кораблей Джемса Уэлдона.
Вот чего достиг благодаря своему поведению, своему труду маленький сирота, подобранный на краю песчаной косы Сэнди-Хук. Несмотря на свою молодость, он пользовался всеобщим уважением, можно даже сказать, почетом; но по скромности своей он и не подозревал этого. Ему и на мысль не приходило, что решительность, мужество, твердость, проявленные им во всех испытаниях, сделали из него своего рода героя, хотя он и не прославился блестящими подвигами.
И все же одна горькая мысль преследовала его.
В редкие минуты досуга, которые ему оставляли занятия, он всегда думал о старом Томе, Бате, Актеоне и Остине. Он считал себя ответственным за их несчастья. Миссис Уэлдон также не могла без грусти вспоминать о бедственном положении своих бывших спутников. Джемс Уэлдон, Дик Сэнд и Геркулес готовы были перевернуть небо и землю, чтобы разыскать их. Наконец, благодаря широким связям Джемса Уэлдона в коммерческом мире удалось разыскать их следы: Том и его спутники нашлись на Мадагаскаре, где, кстати сказать, рабство в скором времени было уничтожено. Дик Сэнд хотел отдать свои небольшие сбережения, чтобы выкупить их, но Джемс Уэлдон и слышать не хотел об этом. Один из его агентов совершил эту сделку, и 15 ноября 1877 года четыре негра постучались в двери дома Джемса Уэлдона. То были Том, Бат, Остин и Актеон. Этих славных людей, избавившихся от стольких опасностей, едва не задушили в дружеских объятиях.
И тем, кого «Пилигрим» забросил на гибельный берег Африки, недоставало только бедной Нан. Но старую служанку нельзя было вернуть к жизни, так же как и Динго. И, конечно, это чудо, что только они двое погибли при таких жестоких испытаниях.
Само собой разумеется, что в день приезда четырех негров в доме калифорнийского купца Джемса Уэлдона был пир, и лучший тост, встреченный всеобщим одобрением, провозгласила миссис Уэлдон в честь Дика Сэнда, «пятнадцатилетнего капитана».
Пятьсот миллионов бегумы
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Мы знакомимся с мистером Шарпом
- А хорошо работают английские газеты! - воскликнул доктор, откидываясь на спинку глубокого кожаного кресла.
У доктора вошло в привычку разговаривать с самим собой, это было для него своего рода отдыхом.
Доктору Саразену минуло пятьдесят лет. Его ясные живые глаза на тонко очерченном лице серьезно и в то же время приветливо смотрели из-за очков в стальной оправе. Всякому, увидавшему это лицо, невольно хотелось сказать: какой хороший человек!
Несмотря на ранний час, доктор уже был во фраке с белым галстуком, и щеки его были гладко выбриты.
В комнате, где он сидел, в большом номере гостиницы в Брайтоне, всюду были разбросаны газеты: «Таймс», «Дейли телеграф», «Дейли ньюс» лежали на столе, на креслах и даже на полу, на ковре. Часы только что пробили десять, а доктор уже успел осмотреть город, побывать в больнице и, возвратившись к себе в номер, прочесть в нескольких крупных лондонских газетах подробный отчет о своем докладе, с которым он два дня тому назад выступал на международном гигиеническом конгрессе. Темой этого доклада было его изобретение - камера для счета кровяных телец.
Перед доктором на подносе, покрытом белой салфеткой, дымилась чашка горячего чая, а рядом на тарелке лежала только что снятая со сковородки котлетка и поджаренные гренки, которые с таким искусством приготовляют английские стряпухи из специальных маленьких хлебцев, выпекаемых английскими булочниками.