Собрание сочинений в 12 т. Т. 4

Из представителей моллюсков он упоминает многочисленных двустворчатых моллюсков-спондилов - «ослиное копыто», громоздящихся один на другого, треугольных донаций, трезубчатых стеклушек с прозрачными раковинами, оранжевых голых моллюсков-плевробранхий, яйцевидок, испещренных или усеянных зеленоватыми точками, аплизий, известных также под названием морских зайцев, скоблюшек; упомянуты и мясистые ацеры, характерные для Средиземного моря, морское ушко-галиотис, раковина которого производит драгоценный перламутр, морские гребешки, аномии, которых в Лангедоке, говорят, предпочитают устрицам, столь излюбленные марсельцами кловисы, несколько двустворчаток, в изобилии водящихся у берегов Северной Америки и составляющих предмет широкого потребления в Нью-Йорке, морские гребешки с раковинами различной расцветки, морские финики-литодомусы, забившиеся в свои норы, вкусом напоминающие перец, венерикардии рубчатые, у которых раковина снабжена выпуклой верхушкой и выступающими ребрами, цинтии, покрытые алыми бугорками, каринарии с загнутыми концами раковины, похожие на гондолы, венценосные феролы, атланты с улитковидной раковиной, серые фетиды в своей бахромчатой мантии с белыми пятнами, голожаберники-эолисы, похожие на маленьких слизняков, каволины, ползающие на спине, аурикулы, рыжеватые скалярии, литорины, жантуры, камнеточцы - петриколы, кабашоны, пандоры и т. д.

Что касается членистых, Консель в своих записках совершенно правильно подразделил их на шесть классов, из которых три класса включают в себя и морских животных: ракообразных, усоногих и кольчатых червей [25].

Класс ракообразных подразделяется на девять отрядов. Первый отряд включает в себя десятиногих, голова и грудь которых слита в головогрудь, прикрытую общим панцырем и несущую пять пар ног.

Консель, следуя нашему учителю Мильн-Эдвардсу, разделяет десятиногих на три подотряда: короткохвостых, длиннохвостых и среднехвостых. Названия эти звучат несколько дико, но они точны и понятны. Между короткохвостыми Консель упоминает своеобразных крабов, лоб которых вооружен двумя расходящимися шипами, крабов-инахусов, которые - не знаю почему - были символом мудрости у древних греков, разные виды крабов-ламбров, видимо случайно попавших на эту подводную скалу, потому что они обычно живут на больших глубинах.

- Ксанто, пилумны, каляппы, - замечает Консель, - зубчатые користы, эбалии, стыдливые крабы и прочие.

Консель упоминает обыкновенных лангустов - мясо их самок высоко ценится, - раков-медведей, гебий и все прочие виды съедобных ракообразных. Но он ничего не говорит о семействе астацид, к которому принадлежат омары, потому что лангусты - единственные «омары» Средиземного моря [26]. Наконец, среди среднехвостых он заметил обыкновенных дроцин, спрятавшихся в пеструю раковину, которую они обживают, гомоль с шишковатым лбом, раков-отшельников, порцеллан и проч.

На этом окончились научные труды Конселя Ему не достало времени пополнить класс ракообразных изучением ротоногих бокоплавов, равноногих, листоногих, усоногих, ракушковых, или остракод, и некоторых других низших ракообразных. И чтобы закончить список морских членистых, он почел необходимым упомянуть также класс кольчатых червей, в который входят различные свободноживущие и сидящие в трубках кольчецы.

Но «Наутилус», миновав горный хребет Ливийского пролива и войдя в глубокие воды, пошел, как обычно, большим ходом. И не стало больше моллюсков, зоофитов и членистоногих! Лишь крупные рыбы, как смутные тени, проносились мимо окоп.

В ночь с 16 на 17 февраля мы вошли во второй бассейн Средиземного моря, наибольшая глубина которого достигает трех тысяч метров. «Наутилус», повинуясь рулю глубины, оказался в самых глубинных слоях моря.

Там, в пучинах вод, взамен чудес природы развернулись перед моими глазами сцены волнующие и страшные. Мы шли в той части Средиземного моря, где произошло столько морских катастроф! Сколько кораблей потерпело тут кораблекрушений, сколько судов бесследно исчезло между берегами Алжира и Прованса! В сравнении с обширным водным бассейном Тихого океана Средиземное море всего лишь озеро, но озеро капризное, воды его обманчивы. Нынче оно милостиво ласкает хрупкую тартану, которая плывет между двойной лазурной гладью вод и небес; а завтра, разъяренное, вздыбленное штормом, оно короткими и частыми ударами своих валов разносит в щепы самые большие корабли.

Сколько остовов разбитых кораблей, поверженных на дно моря, видел я во время этой стремительной прогулки в глубинных водных слоях! Якори, пушки, ядра, железная оковка, лопасти винта, части машин, разбитые цилиндры, котлы без дна - останки кораблей, покоящиеся в этих водах, - одни уже покрытые отложениями кораллов, другие только ржавчиной.