Собрание сочинений в 12 т. T. 12

Что произошло в уме Карпены, когда он внезапно увидел доктора? Какое впечатление он испытал и не было ли это впечатление столь же мгновенным, как фотографическая съемка? Трудно сказать. Но испанец неожиданно почувствовал, что доктор овладевает им, его собственная личность как бы перестает существовать и посторонняя воля порабощает его волю. Напрасно он пытался сопротивляться: ему оставалось только одно — подчиниться.

Между тем доктор, приказав остановить экипаж, продолжал пристально смотреть на преступника взглядом, проникавшим ему в самую душу. Эти блестящие, проницательные глаза оказали странное, неодолимое действие на Карпену. Сознание его затуманилось, веки замигали, сомкнулись и лишь изредка судорожно вздрагивали. Затем наступила полная потеря сознания, и он упал на краю дороги, но никто этого даже не заметил. Впрочем, Карпена заснул гипнотическим сном, пробудить от которого его мог только один человек.

Тогда доктор приказал ехать дальше в резиденцию губернатора. Этот инцидент задержал его не больше чем на тридцать секунд. Никто не обратил внимания на то, что произошло между ним и испанцем, за исключением Петера Батори.

— Теперь этот человек в моей власти, — сказал доктор, — и я заставлю его…

— Открыть нам все, что ему известно? — спросил Петер.

— Нет, сделать все, что я захочу, и притом бессознательно. При первом же взгляде на негодяя я почувствовал, что могу стать его властелином, подчинить его волю своей.

— Однако он не производит впечатления больного.

— Неужели ты думаешь, что гипноз действует только на невропатов? Нет, Петер, сильнее всего сопротивляются внушению как раз люди ненормальные. Чтобы поддаться гипнозу, субъект должен обладать собственной волей, и в данном случае мне повезло, ибо по своей натуре Карпена склонен подчиниться моему влиянию. Вот почему он будет спать до тех пор, пока я не вмешаюсь и не разбужу его.

— Пусть так, — заметил Петер, — но к чему все это? Ведь в том состоянии, в каком он сейчас находится, Карпена не сможет рассказать о том, что нас больше всего интересует!

— Несомненно, — ответил доктор, — и мне, конечно, не удастся заставить его рассказать то, чего я сам не знаю. Зато в моей власти заставить его сделать все, что я пожелаю и когда пожелаю, и он не сможет противиться моей воле. Стоит мне приказать, и Карпена убежит с каторги в указанный день — завтра, послезавтра, через неделю или через полгода, причем для этого ему вовсе не надо засыпать гипнотическим сном.

— Убежит с каторги, — воскликнул Петер. — Уйдет отсюда по собственной воле?… Ну, а сторожа разве дремлют? Ведь сила внушения небезгранична, она не заставит человека разорвать цепи, сломать решетку в тюрьме или перебраться через непреодолимую преграду…

— Конечно, нет, Петер, — ответил доктор, — и он никогда не сделает того, чего не сделал бы я сам. Вот почему мне не терпится отправиться с визитом к губернатору Сеуты!

Доктор Антекирт нисколько не преувеличивал. Факты гипноза теперь общеизвестны. Работы и наблюдения Шарко, Броуна-Секара, Азана, Рише, Дюмонпалье, Модели, Бернхейма, Хэка Тьюка, Ригера и многих других ученых не оставляют ни малейшего сомнения на этот счет. Путешествуя по Востоку, доктор имел возможность изучить любопытнейшие явления гипноза и внес в эту отрасль физиологии ценный вклад. Итак, он был весьма сведущ в гипнозе и знал о его замечательных результатах. Одаренный от природы огромной силой внушения, доктор часто пользовался ею, когда жил в Малой Азии. На эту силу он и рассчитывал, намереваясь овладеть Карпеной, ибо, по счастливой случайности, тот сразу же подпал под его влияние.

Да, доктор мог распоряжаться Карпеной, заставить его действовать по своему усмотрению, подчинив его волю своей. Но чтобы сделать то, что ему приказано, преступник должен пользоваться свободой передвижения, а на это требовалось согласие губернатора. Такого разрешения доктор и надеялся добиться, иначе бегство испанца оказалось бы невозможным.

Десять минут спустя экипаж подъехал к длинным корпусам казарм, которые тянутся почти до границы Сеуты, и остановился перед резиденцией губернатора.

Полковник Гиярре был, конечно, осведомлен о прибытии доктора Антекирта в Сеуту. Этого знаменитого человека встречали повсюду, как принца крови, ибо слава о его талантах и огромном состоянии широко распространилась. Вот почему, когда доктора Антекирта и его молодого спутника Петера Батори ввели в гостиную губернаторского дома, полковник Гиярре оказал им самый радушный прием. Прежде всего он предложил показать гостям Сеуту — «этот кусочек Испании, так удачно расположенный на марокканской территории».

— Мы охотно принимаем ваше предложение, господин губернатор, — ответил доктор по-испански. Этим языком он владел столь же свободно, как и Петер Батори. — Но, право, не знаю, смогу ли я воспользоваться вашей любезностью, так как времени у меня очень мало.

— Полноте, доктор Антекирт, ведь колония невелика, — возразил губернатор. — За полдня мы вполне успеем осмотреть ее. Кстати, сколько времени вы думаете пробыть у нас?