Собрание сочинений в 12 т. Т. 1

В ответ на это раздался ужасный вой, заглушивший, без сомнения, ответ пленника

— Его убивают! Его прикончат! — закричал Кеннеди. — Наше вмешательство только ускорило его смертный час. Надо действовать!

— Но каким образом, Дик? Подумай, что можно сделать в таком мраке?

— Ах, если бы было светло! — воскликнул Дик.

— Ну, хорошо, а если б был день, что бы ты тогда сделал? — каким-то особенным тоном спросил доктор.

— Ничего не может быть проще, Самуэль, — ответил охотник. — Я спустился бы на землю и стрельбой разогнал бы этот сброд.

— А ты, Джо, что сделал бы? — обратился к нему Фергюссон.

— Я, сэр, поступил бы более осторожно. Дал бы знать пленнику, в каком направлении ему бежать.

— Но каким же образом?

— Привязал бы записку к стреле, которую, помните, я поймал на лету, или же громко сказал бы ему это, благо дикари не понимают нашего языка.

— Ваши планы несбыточны, друзья мои. Спастись бегством этому несчастному страшно трудно, если б даже он сумел ускользнуть от своих мучителей. Твой же проект, дорогой Дик, при твоей отваге да еще благодаря страху, который мы нагнали на них стрельбой, быть может, и удался бы. Но провались он — тебе грозила бы гибель, и нам пришлось бы спасать уже не одного, а двоих. Нет! Надо действовать иначе — так, чтобы все шансы на успех были на нашей стороне.

— Но действовать немедленно, сейчас же, — настаивал охотник.

— Может быть, и так, — проговорил Фергюссон, как бы подчеркивая эти слова.

— Да неужели, сэр, вы в силах рассеять эту тьму?

— Кто знает, Джо…

— Ах, сэр! Если только вы сделаете нечто подобное, я сейчас же заявлю, что вы — самый великий ученый в мире!

Доктор несколько минут помолчал. Видимо, он обдумывал какой-то план. Оба, Дик и Джо, с трепетом смотрели на него. Они были страшно взволнованы этим совершенно необычайным положением.

Вскоре Фергюссон заговорил:

— Вот мой план: у нас еще не тронут балласт в двести фунтов. Мне кажется, что этот пленник, — он ведь изнурен, измучен, — не может весить больше самого тяжелого из нас. Следовательно, у нас во всяком случае остается лишних шестьдесят фунтов балласта, и его можно сбросить, чтобы скорее подняться.

— Объясни, пожалуйста, что ты думаешь предпринять? — попросил Кеннеди.

— А вот что. Ты сам понимаешь, Дик, что если мне удастся захватить пленника и я сброшу количества балласта, равное ему по весу, то равновесие шара не будет нарушено. Но если придется как можно скорее подниматься, чтобы ускользнуть от этой оравы негров, мне понадобится прибегнуть к более энергичным Средствам, чем моя горелка. И вот для этого в нужную минуту и придется сбросить остаток балласта.

— Видимо, это так, — согласился Дик.

— Но здесь есть и отрицательная сторона, — продолжал Фергюссон. — Чтобы спуститься потом, мне понадобится выпустить количество газа, пропорциональное излишку сброшенного балласта. Конечно, газ вещь очень ценная, но можно ли думать об этом, когда вопрос идет о спасении человеческой жизни!

— Ты совершенно прав, Самуэль: мы должны пойти на любые жертвы, чтобы спасти этого человека.

— Приступим же к делу, — сказал Фергюссон. — Начните с того, что переместите балласт к борту корзины так, чтобы его сразу можно было сбросить.

— А как быть с темнотой?

— Пока она скрывает наши приготовления, а когда они будут закончены — рассеется. Держите оружие наготове. Быть может, придется стрелять. Чем мы располагаем? Один выстрел из карабина, четыре из двух ружей, двенадцать из двух револьверов, всего семнадцать. Мы можем сделать все семнадцать в четверть минуты. А может быть, стрелять не понадобится. Ну что, вы готовы?

— Готовы, — ответил Джо.

Балласт поместили у борта, зарядили оружие.

— Прекрасно, — одобрил доктор. — Будьте же внимательны. Ты, Джо, сбрасывай балласт, а ты, Дик, хватай пленника. Но помните: ничего не делать без моего распоряжения. А теперь, Джо, ступай скорей, отцепи якорь и мигом возвращайся назад в корзину.

Джо проворно спустился вниз по канату и через несколько минут вернулся обратно. «Виктория», получив свободу, повисла в воздухе почти неподвижно.

В это время доктор убедился, что в смесительной камере есть достаточно газа, чтобы в случае надобности пустить в ход горелку, не прибегая к помощи бунзеновской батареи. Потом он взял два хорошо изолированных проводника, служивших для разложения воды, и, порывшись в своем дорожном чемодане, достал оттуда два заостренных уголька, которые и прикрепил к концам проводников.

Оба его друга смотрели на то, что он делает, ровно ничего не понимая, но молчали. Закончив свою работу, Фергюссон стал посреди корзины и, взяв в каждую руку по проводнику с угольками, сблизил их концы.

И вдруг яркий, ослепительный, невыносимый для глаз свет вспыхнул между остриями угольков. Огромный сноп электрического света прорезал ночной мрак.

— Ах, сэр! — вырвалось у Джо.

— Ни слова! — прошептал доктор.