Собрание сочинений в 12 т. Т. 1

— Охотно. Джемс Брюс был шотландец из графства Стерлинг. Он тоже искал истоки Нила и с тысяча семьсот шестьдесят восьмого по тысяча семьсот семьдесят второй год путешествовал по Абиссинии. Он проник вглубь страны до озера Тана и затем вернулся в Англию. Описание своего путешествия Брюс опубликовал только в тысяча семьсот девяностом году. К его рассказам отнеслись недоверчиво — вероятно, и наши будут встречены с таким же недоверием. Быт племен, населяющих Абиссинию, так резко отличался от английского, что повествование Брюса было принято за пустые россказни. Между прочим, автор утверждал, что население Абиссинии ест мясо в сыром виде. Эта подробность возмутила всех. Говорили, что автор имеет полную возможность врать сколько душе угодно, — ведь никто его проверить не может. Брюс был очень храбр и очень вспыльчив. Недоверие к его словам выводило его из себя. Однажды какой-то шотландец стал шутить в его присутствии, в одной из эдинбургских гостиных, насчет «домыслов» путешественника, уверяющего, что в Абиссинии едят сырое мясо. В заключение он решительно заявил, что такой обычай — нечто невероятное и невозможное. Брюс, не говоря ни слова, вышел и через некоторое время вернулся с сырым бифштексом, посыпанным солью и перцем по-африкански. «Сударь, — сказал он шотландцу, — усомнившись в существовании обычая, который я описываю, вы нанесли мне оскорбление. Считая этот обычай невозможным, вы ошиблись. И чтобы доказать это всем, вы скушаете этот бифштекс в сыром виде или ответите мне за ваши слова». Шотландец испугался — и подчинился. Надо было видеть его гримасы! Когда он съел бифштекс, Джемс Брюс заметил: «Допустим, что я рассказал небылицу, но по крайней мере вы не станете утверждать, будто она невозможна».

— Молодец Брюс, — сказал Джо. — Если шотландец заболел несварением желудка, поделом ему. И если кто-нибудь, когда мы вернемся в Англию, усомнится в наших рассказах…

— Что же ты тогда сделаешь, Джо?

— Я заставлю его съесть кусок нашей «Виктории» без соли и без перца.

Все посмеялись изобретательности Джо.

День прошел в приятных разговорах. Вместе с силами возвращалась надежда, а с нею мужество. Пережитое изглаживалось из памяти и уступало место мыслям о будущем с благодетельной быстротой.

Джо заявил, что хотел бы никогда не расставаться с этим волшебным уголком. Это было именно то царство, о котором он всегда мечтал. И чувствует он себя здесь совсем как дома. По его просьбе, доктор определил местонахождение оазиса, и Джо с пресерьезным видом занес в свою дорожную записную книжку: 15°43" восточной долготы и 8°32" северной широты.

Что касается Кеннеди, то он жалел только об одном — что не может поохотиться в этом маленьком лесу. По его мнению, здесь положительно недоставало диких зверей.

— Но ты что-то уж очень забывчив, дорогой мой Дик, — возразил доктор. — А этот лев, а львица?

— Ну, что там! — проговорил Джо с обычным презрением истого охотника к убитому зверю. — А кстати, знаете, присутствие в здешнем оазисе этой пары львов, пожалуй, может свидетельствовать о близости плодородных мест.

— Твое предположение не очень веско, — заметил доктор. — Эти звери, гонимые голодом и жаждой, часто пробегают очень большие расстояния. И в следующую ночь нам нужно быть настороже и даже разложить несколько костров.

— В такую-то жару? — воскликнул Джо. — Разумеется, если это необходимо, сэр, то, конечно, будет сделано; но мне, признаться, жалко сжигать этот чудесный лесок, давший нам столько хорошего.

— Да, надо быть как можно осторожнее, чтобы не опалить его, — сказал доктор, — пусть и другие воспользуются когда-нибудь этим приютом среди пустыни.

— Уж мы позаботимся об этом, сэр. А вы думаете, что этот оазис известен кому-нибудь?

— Конечно, это место стоянки караванов, идущих в Центральную Африку, и наверно могу оказать, что встреча с ними тебе, Джо, была бы не очень по сердцу.

— Да разве здесь также встречаются эти ужасные ньям-ньям?

— Без сомнения. Ведь это название общее для всего туземного населения, и, живя в одном и том же климате, эти родственные племена, конечно, усвоили одинаковые нравы и обычаи.

— Тьфу! — вырвалось у Джо. — Впрочем, — заявил он, — в конце концов это понятно. Если бы у дикарей были вкусы джентльменов, то в чем же была бы тогда разница между теми и другими? Уж эти ньям-ньям не заставили бы себя просить: они с наслаждением съели бы сырой бифштекс, да и самого шотландца впридачу.

После этих рассуждений Джо отправился раскладывать костры, стараясь делать их как можно меньше. К счастью, эта предосторожность оказалась излишней, и все трое поочередно прекрасно выспались.

На следующий день погода ничуть не изменилась — упорно держался штиль. Полная неподвижность «Виктории» говорила об отсутствии даже самого легкого ветерка.

Фергюссон снова начал было беспокоиться. «Если так будет и дальше, пожалуй, может не хватить съестных припасов, — думал он. — Неужели, избежав смерти от жажды, мы погибнем от голода?»