Читаем Собрание сочинений в 10-ти томах. Том 6 полностью

Пока битва, еще всецело политическая битва, подготовлялась на том самом месте, которое уже видело столько революционных событий, пока юношество, тайные общества, школы - во имя принципов, а средний класс - во имя корысти, приближались друг к другу, чтобы столкнуться и повергнуть друг друга во прах, пока все торопили и призывали последний и решительный час, - вдали и вне рокового квартала, в бездонных глубинах того старого отверженного Парижа, который теряется в блеске Парижа счастливого и пышущего изобилием, слышалось глухое рокотанье сурового голоса народа.

Голоса, устрашающего и священного, который слагается из рычания зверя и из слова божьего, который ужасает слабых и предостерегает мудрых, который одновременно звучит снизу, как львиный рык, и с высоты, как глас громовый.

Глава третья. Последний рубеж

Мариус дошел до Центрального рынка.

Здесь все было еще безмолвнее, еще мрачнее и неподвижнее, чем на соседних улицах Казалось, леденящий покой гробницы изошел от земли и распростерся под небом.

Какое-то красноватое зарево, однако, вырисовывало на этом черном фоне высокие кровли домов, заграждавших улицу Шанврери со стороны церкви Сент-Эсташ. То был отблеск факела, горевшего на баррикаде «Коринфа». Мариус двинулся по направлению к зареву. Оно привело его к Свекольному рынку, и Мариус разглядел мрачное устье улицы Проповедников. Он вошел туда. Сторожевой пост повстанцев, карауливший на другом конце, не заметил его. Он чувствовал близость того, что искал, и шел, легко и бесшумно ступая. Так он добрался до крутого поворота улочки Мондетур, короткий отрезок которой, как помнит читатель, служил единственным средством сообщения с внешним миром, которое сохранил Анжольрас. Выглянув из-за угла последнего дома с левой стороны, Мариус осмотрел отрезок Мондетур.

Немного дальше от черного угла этого переулка и улицы Шанврери, отбрасывавшего широкое полотнище тени туда, где он схоронился, он увидел тусклый блик на мостовой, с трудом различил кабачок, а за ним мигавшую плошку, которая стояла на какой-то бесформенной стене, и людей, прикорнувших с ружьями на коленях. Все это находилось туазах в десяти от него. То была внутренная часть баррикады.

Дома, окаймлявшие улочку справа, скрывали от него остальную часть кабачка, большую баррикаду и знамя.

Мариусу оставалось сделать всего один шаг.

Несчастный юноша присел на тумбу, скрестил руки и стал думать о своем отце.

Он думал о героическом полковнике Понмерси, об отважном солдате, который при Республике охранял границы Франции, а при императоре достиг границ Азии, который видел Геную, Александрию, Милан, Турин, Мадрид, Вену, Дрезден, Берлин, Москву, который проливал свою кровь на всех бранных полях Европы, - ту же кровь, что текла в жилах Мариуса, - и поседел раньше времени, подчиняясь сам и подчиняй других жесткой дисциплине; который прожил жизнь в мундире, с застегнутой портупеей, с густой, свисавшей на грудь бахромой эполет, с почерневшей от пороха кокардой, с каской, давившей на лоб, в полевых бараках, в лагерях, на биваках, в госпиталях и который после двадцати лет великих войн вернулся со шрамами на лице, улыбающийся, простой, спокойный, ясный и чистый, как дитя, сделав для Франции все, а против нее, - ничего.

Мариус говорил себе, что и его день настал, и его час, наконец, пробил, что по примеру отца он тоже должен быть смелым, неустрашимым, отважным, должен идти навстречу пулям, подставлять свою грудь под штыки, проливать свою кровь, искать врага, искать смерти, что и он будет воевать и выйдет на поле битвы, что это поле битвы - улица, а эта война - война гражданская.

Он увидел гражданскую войну, разверзшуюся перед ним, подобно пропасти, и в эту пропасть ему предстояло ринуться.

И тут он содрогнулся.

Он вспомнил отцовскую шпагу, которую его дед продал старьевщику и которую ему было так жаль. Он говорил себе, что она правильно поступила, эта доблестная и незапятнанная шпага, ускользнув от него и гневно уйдя во мрак; что, если она бежала, значит, она была одарена разумом и предвидела будущее, значит, она предчувствовала мятеж, войну в сточных канавах, уличную войну, стрельбу через отдушины погребов, удары, наносимые и получаемые в спину, что она, эта шпага, вернувшаяся с полей Маренго и Фридланда, не хотела идти па улицу Шанврери и, после подвигов, свершенных вместе с отцом, свершать вместе с сыном иной подвиг не желала! Он говорил себе, что если бы эта шпага была с ним, если бы, взяв ее с изголовья умершего отца, он осмелился бы принести ее с собой на это ночное сражение французов с французами на уличном перекрестке, она, наверное, обожгла бы ему руки и запылала перед ним, как меч архангела! Какое счастье, говорил он себе, что она исчезла! Как это хорошо, как справедливо! Какое счастье, что дед его оказался подлинным хранителем славы отца: лучше шпаге полковника быть проданной с молотка, достаться старьевщику, быть отданной в лом, чем обагрять кровью грудь отечества.

Мариус горько заплакал.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека зарубежной классики

Оливия Лэтам
Оливия Лэтам

«Оливия Лэтам» — третий роман Э. Л. Войнич. Впервые был опубликован в Лондоне летом  1904 года Вильямом Хейнеманном.В своих автобиографических заметках Э. Л. Войнич пишет, что в этом романе отразились ее впечатления от пребывания в России в 1887—1889 годах. «Что касается моей жизни в России, то многое из того, что я видела, слышала и испытала там, описано в «Оливии Лэтам». Впечатления от семейства народовольцев Василия и Николая Карауловых легли в основу описания семьи Да-маровых. «У меня до сих пор,— писала Э. Л. Войнич в 1956 году,— сохранилась фотография маленького Сережи (сына Василия и Паши Карауловых) и его бабушки. Это была мать Василия, шведка по происхождению. В какой-то степени она послужила прототипом образа тети Сони в «Оливии Лэтам», а Костя срисован отчасти с Сережи. В шестой главе первой части этого романа Владимир рассказывает детям сказку о Зеленой гусенице и Стране Завтрашнего Дня. Эту сказку однажды рассказывал при мне Сереже и своим детям Николай Караулов».Сведения о братьях Карауловых очень скудны. В. А. Караулов после разгрома Исполнительного комитета «Народной воли» в 1881 году, вместе со своим братом Николаем, поэтом П. Ф. Якубовичем и другими, был организатором центральной группы народовольцев, но вскоре их всех арестовали. В. А. Караулов был приговорен к четырем годам каторги. После отбытия срока каторги в Шлиссельбурге В. А. Караулов был переведен в ноябре 1888 года в дом предварительного заключения, куда Э. Л. Войнич носила ему передачи. Самого заключенного она никогда не видела. Весной 1889 года он был сослан в Восточную Сибирь, куда за ним последовала его жена с сыном. Впоследствии В. А. Караулов стал ренегатом. В. И. Ленин заклеймил его в статье «Карьера русского террориста» (1911). Николай Караулов, с которым Э. Л. Войнич познакомилась летом 1888 года, когда жила в доме Карауловых в селе Успенском, Псковской губернии, участвовал в революционном движении с ранней молодости. В начале 1884 года был арестован и после заключения в Петропавловской крепости сослан в дом родителей под надзор полиции. Умер Н. А. Караулов вскоре после отъезда Э. Л. Войнич из России, в августе 1889 года, в возрасте тридцати двух лет.В романе «Оливия Лэтам» отразилось знакомство Э. Л. Войнич с русской и польской литературой. Помимо прямых упоминаний — «За рубежом» М. Е. Салтыкова-Щедрина, поэмы «Стенька Разин» А. Навроцкого, поэмы Ю. Словацкого «Ангелли»,— в романе заметны следы влияния русской литературы 80-х годов, как легальной (произведения М. Е. Салтыкова-Щедрина, В. Гаршина и др.), так и нелегальной (листовки, прокламации, издания «Народной воли» и т. п.). В романе сказалось и близкое знакомство писательницы с русскими и польскими эмигрантами в Лондоне.На русском языке «Оливия Лэтам» впервые была опубликована в 1906 году в переводе А. Н. Анненской в журнале «Русское богатство» со значительными купюрами. Отдельным изданием роман выходил в 1926 и 1927 годах в издательстве «Мысль» с большими сокращениями.Впервые «Оливия Лэтам» была напечатана на русском языке полностью в издании: Э. Л. Войнич, Избранные произведения в двух томах, т. I, М. Гослитиздат, 1958.

Этель Лилиан Войнич

Классическая проза
Джек Реймонд
Джек Реймонд

«Джек Реймонд» — второй роман Э. Л. Войнич — впервые был опубликован в Лондоне весной 1901 года Вильямом Хейнеманном.В этом романе частично отразились детские впечатления писательницы. Она рассказывала своей знакомой — Анне Фриментал, что девочкой ей иногда приходилось жить в Ланкашире у брата ее отца — Чарльза Буля, который был управляющим на шахте. Это был очень религиозный человек с наклонностями садиста. Однажды, когда Э. Л. Войнич было десять лет, дядя обвинил ее в краже куска сахара и потребовал, чтобы она призналась в своем преступлении. Но девочка сахару не брала, — и не могла в этом признаться. Тогда дядя запер ее на несколько дней одну в комнате и пригрозил «ввести ей в рот химическое вещество для проверки ее честности». Девочка сказала, что утопится в пруду, и дядя понял, что она так и сделает. Он вынужден был отступиться от нее. Этот поединок закончился тяжелым нервным припадком девочки...Вскоре же после выхода «Джека Реймонда» в журнале «Вестник Европы» (1901, июнь) появилась обширная рецензия на этот роман, подписанная буквами «3. В.», то есть Зинаида Венгерова. Рецензент отмечал, что этот роман, принадлежащий перу автора «Овода», представляет собой отрадное явление в современной английской литературе: «...в нем нет обычного искажения жизни, нет буржуазного преклонения перед устоями английской добропорядочности», и добавлял: «Госпожа Войнич — очень смела; в этом ее большая заслуга».Через год «Джек Реймонд» появился на русском языке в журнале «Русское богатство» (1902, №№ 5 — 7) в переводе Л. Я. Сердечной. Так же, как и в переводе «Овода», и здесь наиболее сильные в антирелигиозном отношении страницы были выпущены. Кроме того, из перевода было изъято многое, касающееся польского освободительного движения.Отдельным изданием этот перевод вышел в 1909 году в Ростове-на-Дону в издательстве «Дешевая книга».За годы Советской власти «Джек Реймонд» выходил три раза в сокращенном переводе С. Я. Арефика (изд-во «Пучина», М. 1925, 1926, 1927).Впервые «Джек Реймонд» на русском языке полностью напечатан в издании: Э. Л. Войнич. Сочинения в двух томах, т. 1, М., Гослитиздат, 1963.

Этель Лилиан Войнич

Проза / Классическая проза

Похожие книги