Они говорили, что «…в пропагандистской и агитационной работе партии должно быть обращено усиленное внимание на изучение практического опыта декабрьского восстания, на военную критику его и извлечение непосредственных уроков для будущего», что «следует развить еще более энергичную деятельность по увеличению числа боевых дружин, улучшению организации их и снабжению их всякого рода оружием, причем, согласно указаниям опыта, следует организовать не только партийные боевые дружины, но также примыкающие к партии и совсем беспартийные…», что «ввиду нарастающего крестьянского движения, которое может в самом близком будущем вспыхнуть в целое восстание, желательно направить усилия на объединение действий рабочих и крестьяндля организации по возможности совместных и единовременных боевых выступлений…», что, следовательно, «…в силу нарастания и обострения нового политического кризиса открывается переход от оборонительных ее наступательным формам вооруженной борьбы…», что необходимы совместно с солдатами «…самые решительные наступательные действия против правительства…» и т. д. (см. резолюцию большевиков).
Так говорили большевики.
Но позиция большевиков была отклонена съездом, После этого нетрудно понять, почему резолюции съезда с таким восторгом были встречены либералами— кадетами (см. «Наша Жизнь» № 432): они поняли, что эти резолюции на несколько лет отстали от нынешней революции, что эти резолюции совершенно не выражают классовых задач пролетариата) что в сил) этих резолюций пролетариат скорее может стать придатком либералов, нежели самостоятельной силой, — они поняли все это и потому-то расхваливают их.
Задача партийных товарищей состоит в том, чтобы критически отнестись к резолюциям съезда и в свое время внести в них соответствующие поправки.
Именно эту задачу мы имели в виду, когда брались писать эту брошюру.
Правда, мы здесь коснулись только двух резолюций: «Об отношении к Государственной думе» и «О вооруженном восстании», но несомненно, что эти две резолюции являются основными резолюциями, которые наиболее четко выражают тактическую позицию съезда.
Таким образом мы пришли к главному выводу, что вопрос поставлен в партии так: должен ли сознательный пролетариат быть гегемоном в нынешней революции, или он должен плестись в хвосте буржуазных демократов?
Мы видели, что от того или иного решения этого вопроса зависит решение и всех остальных вопросов.
Тем более тщательно должны взвесить товарищи существо этих двух позиций.
Перевод с грузинского
ТИФЛИС, 30-го НОЯБРЯ 1905 г
Великая Русская Революция началась! Мы пережили уже первый грозный акт этой революции, завершившийся формально манифестом 17 октября. «Божьею милостью»» самодержавный царь преклонил свою «коронованную голову» перед революционным народом и обещал ему «незыблемые основы гражданской свободы»…
Но это только лишь первый акт. Это только начало конца. Мы находимся накануне великих событий, достойных Великой Русской Революции. Эти события надвигаются на нас с неумолимой строгостью истории, с железной необходимостью. Царь и народ, самодержавие царя и самодержавие народа — два враждебных, диаметрально противоположных начала. Поражение одного и победа другого может быть только результатом решительной схватки между тем и другим, результатом отчаянной борьбы, борьбы не на жизнь, а на смерть. Этой борьбы еще не было. Она впереди. И могучий титан русской революции — всероссийский пролетариат готовится к ней всеми силами, всеми средствами.