Собрание сочинений. Том 3

В болотах завязшие горы,
В подножиях гор — облака.
И серое, дымное море
В кольце голубого песка.

Я знал Гулливера потехи,
Березы и ели топча,
Рукой вырывая орехи
Из стиснутых лап кедрача.

Я рвал, наклоняясь, рябину
И гладил орлиных птенцов.
Столетние лиственниц спины
Сгибал я руками в кольцо.

И все это — чуткое ухо
Подгорной лесной тишины,
Метель тополиного пуха
И вьюга людской седины.

Все это (твердят мне) — не надо
Таежная тропка — узка,
Тайга — не предмет для баллады
И не матерьял для стиха…

* * * [44]

В потемневшее безмолвье
Повергая шар земной,
Держит небо связку молний,
Узких молний за спиной.

Небеса не бессловесны —
Издавать способны крик,
Но никак не сложит песни
Громовой небес язык.

Это — только междометья,
Это — вопли, осердясь,
Чтоб, жарой наскучив летней,
Опрокинуть землю в грязь.

И совсем не музыкален,
Что ревет, гудит окрест,
Потрясая окна спален,
Шумовой такой оркестр.

* * *

Кто, задыхаясь от недоверья,
Здесь наклоняется надо мной?
Чья это маска, личина зверья,
Обезображенная луной?

Мне надоело любить животных,
Рук человеческих надо мне,
Прикосновений горячих, потных,
Рукопожатий наедине.

* * *

Нестройным арестантским шагом,
Как будто нехотя, со зла,
Слова заходят на бумагу,
Как на ночевку средь села.

Весь груз манер неоткровенных,
Приобретений и потерь,
Укрыв от зрителей надменных,
Они захлопывают дверь.

Из-за присутствия конвоя
Любая бедная строка
Своей рискует головою,
И если б, если б не тоска,

Влечение к бумаге писчей
И беспорядочность надежд,
Она рвалась бы на кладбище,
Хотя б и вовсе без одежд…

* * *

Скрой волнения секреты
Способом испытанным.
День, закутанный в газету,
Брошен недочитанным.

Будто сорвана на небе
Нежность васильковая.
Отгибает тонкий стебель
Тяжесть мотыльковая.

Озарит лесную темень
Соснами багровыми
Замечтавшееся время
Испокон вековое.

* * *

Смех в усах знакомой ели,
Снег, налипший на усах, —
След бежавшей здесь метели,
Заблудившейся в лесах.

И царапины на теле
Здесь оставила пила,
Что на ели еле-еле
Походила и ушла.

Эти ссадины и раны,
Нанесенные пилой,
Наши ели-ветераны
Бальзамируют смолой.

* * *

К нам из окна еще доносится,
Как испытание таланта,
Глухих времен разноголосица,
Переложенье для диктанта.

Но нам записывать не велено,
И мы из кубиков хотели
Сложить здесь песню колыбельную
Простую песенку метели.

И над рассыпанною азбукой
Неграмотными дикарями
Мы ждем чудес, что нам показывать
Придут идущие за нами…

* * *

Шатает ветер райский сад,
И ветви — как трещотки,
Смолкают крики бесенят,
Торчащих у решетки.

И ты глядишь в мое лицо,
Не замечая рая,
Холодным золотым кольцом
Насмешливо играя…

* * *