Собрание сочинений. Том 3

Темное происхожденье
Наших песен и баллад —
Давнего грехопаденья
Неизбежный результат.

С тем же, кем была когда-то
Жизнь оплодотворена,
В этот властный миг расплаты
Как бы соединена.

Что доношено до срока,
До бессонниц января,
Что рождается в потоке
Слез и слов у фонаря

На коробке папиросной,
Подстеленной кое-как,
На листке, а то и просто
На газеты уголках,

То, что вовсе ждать не может,
Шага не дает шагнуть,
То, что лезет вон из кожи
И чего нельзя вернуть.

Ты отрежешь пуповину,
В темноте остановясь,
Станет легче вполовину —
Лишь порвется эта связь.

И, покончив с полубредом
Этих самых древних мук,
Втопчешь в снег клочки последа
И оглянешься вокруг…

………………………………
Много лет пройдет. И песне
Снова встретиться с тобой,
Может быть, нужней и лестней,
Чем наследнице любой.

Вот она идет по тропке,
Опустивши долу взгляд,
Неуверенно и робко
И со сверстницами в ряд.

Ты глядишь, не понимая,
Кто она в твоей судьбе,
Вся теперь как бы чужая,
Незнакомая тебе.

Где-то в давке, в книжной лавке
Разглядишь, в конце концов,
Бывшей золушки-чернавки
Позабытое лицо.

И по родинкам, приметам,
По разрезам губ и глаз
Ты узнаешь дочь поэта
В первый и последний раз.

* * *

Над трущобами Витима,
Над косматою землей,
Облаков зловещих мимо
Я лечу к себе домой.

И во чреве самолета,
Как Иона у кита,
Я прошу у шеф-пилота:
Ради Господа Христа,

Донеси меня до юга,
Невредимым донеси,
Пусть меня забудет вьюга
Хоть на месяц на Руси.

Я срисовывал бы чащи,
Только в них войдет гроза,
Солнцу б я как можно чаще
Попадался на глаза.

В посрамленье злой мороки,
В просветление ума,
Я б успел составить строки,
Что шептала мне зима.

Перед аэровокзалом
Горло сдавит тошнота:
Снова — пропасти, провалы,
Под ногами — пустота.

У меня сейчас воочью,
А не только между строк, —
Неустойчивую почву
Выбивают из-под ног.

Вижу, как, вращая крылья,
Самолетный вьется винт,
С давней раны, с давней боли
Мне разматывают бинт.

Открывая, обнажая,
Растревоженная вновь,
Чтоб могла рука чужая
Разодрать ту рану в кровь.

Там, в своей пурге-тумане,
Мне не стоило труда
Кровь любой подобной раны
Удержать кусками льда.

Я стою, не веря в лето,
И искать не знаю где
Медицинского совета,
Чтоб помочь моей беде.

Но твое рукопожатье
Так сердечно горячо;
Птицы ситцевого платья
Мне садятся на плечо.

И знакомое лекарство
Тихо капает из глаз —
Драгоценное знахарство,
Исцеляющее нас.

Вот я таю, как ледышка,
От проклятых этих слез,
Душу мне еще не слишком
Остудил земной мороз.

КОНЦЕРТ [26]