Где роса, что рукою сотруС лепестков охлажденных цветов,Где мельчайшая дрожь поутруВсей листвы, всей травы, всех кустов.Надо вычерпать слово до дна.Разве в сказке заделана течь,Чтоб плыла словно лодка она,Где теченье — река или речь…
Когда рождается метельНа свет,Качает небо колыбельПримет.И связки звезд и облакаВокругКружатся волей ветерка,Мой друг.Бежит поземка возле ног,Спеша,И лезет в темный уголокДуша.Ты не оценишь этот мирВ снегу,Зачитанную мной до дырТайгу.А мне вершина скал —Маяк,Они — и символ, и сигнал,И знак.
1957
* * *
В дожде сплетают нити светаРыбачью шелковую сеть.И словно сети, капли этиСпособны в воздухе висеть.И дождик сыплется, как пудра,На просветленную траву,И перламутровое утроТрясет намокшую листву.И лес рассыплет тот стеклярус,Весь бисер на землю стряхнетИ, распрямив зеленый парус,Навстречу солнцу поплывет
Нет, мне вовсе не нужен язык,Мне для речи достаточно рук,Выражать я руками привыкИ смятенье, и гнев, и испуг.Там в лесу меня всякий пойметРечь, как птица, сидит на рукеВзмах ладони и смелый полет —Лгать нельзя на таком языке.Этот жест — первобытный язык,Изложение чувств дикаря, —Резче слова, мучительней книг,И научен я жесту не зря.И понятны мне взмахи ветвей,Содроганье столетних стволов, —Повесть леса о жизни своейБез прикрас, без двусмысленных слов.
Я выходил на чистый воздухИ возводил глаза горе,Чтоб разобраться в наших звездах,Предельно ясных в январе.Я разгадал загадку эту.Я иероглифы постиг,Творенье звездного поэтаЯ перевел на наш язык.Все записал я на коряге,На промороженной коре,Со мною не было бумагиВ том пресловутом январе.
Ни зверя, ни птицы… Еще бы!В сравненье с немой белизнойПокажутся раем трущобыХолодной чащобы лесной.Кустарника черная сетка…Как будто остались в пургуНебрежные чьи-то заметкиНа белом безбрежном снегу.Наверно, поэты скрипелиКогда-то досужим пером,Пока не вмешались метели,Свистя колдовским помелом.На хвойные хрупкие плечиОбрушилась белая мгла,Сгибая, ломая, калеча,Лишая огня и тепла…