Читаем Собрание сочинений (Том 2) полностью

Чем дальше, тем больше; чем дальше, тем больше. Вот мальчик клячей и сам уже правит. Бывает и так, что Ося один, без старого Янкеля, к поездам пассажиров везёт. Доверяет Янкель мальчику Осе. И кляча привыкла к Осе. И даже телега привыкла к Осе - веселее при нём скрипит. В том же местечке жил господин Ковальский. Господин Ковальский - самый богатый во всём местечке. У Ковальского большой магазин. Четыре окна, продавца четыре, в магазине четыре огромных прилавка. Товаров различных - горы. Ковальский не только владел магазином, но и деньги давал взаймы, однако с таким расчётом, чтобы ему возвращали с процентами. Взял рубль - верни рубль и десять копеек. Взял два - верни два и двадцать копеек. Взял десять - верни непременно одиннадцать. Это и есть проценты. Ходили слухи, что от этих процентов у Ковальского денег собрался большой сундук. И это, представьте, верно. После того как произошла в стране революция, господин Ковальский решил бежать из местечка. Опасался - отнимут его сундук. Решил не ждать Ковальский такого. Договорился со старым Янкелем - отвезёт тот его на станцию. Однако старик заболел. Пришлось собираться Осе.

Дело было поздним вечером. К ночному поезду ехал богач. Подкатил на телеге Ося. Вышел из дома господин Ковальский, вышла из дома мадам Ковальская.

"Пусть уезжают, пусть уезжают, - с радостью думал Ося. - Лишь бы не брали с собой сундук".

Видит Ося - не берут Ковальские сундук. Кладут какой-то старый мешок в телегу. Положили мешок, сами уселись. Ося щёлкнул кнутом, тронулась старая кляча. До станции девять вёрст. Шагает кляча.

Сидит в телеге господин Ковальский, сидит в телеге мадам Ковальская. Ося сидит в телеге. Между ними лежит мешок. И вдруг начинает чувствовать Ося - обжигает спину ему мешок... А не в мешке ли лежат богатства? Конечно, в мешке! Как же раньше он не подумал? Как же так - упустить из местечка такое богатство! Созревает у Оси план.

Сидит господин Ковальский, сидит мадам Ковальская. Об Осином плане они не знают. Осталось меньше версты до станции. И вдруг застряла телега в какой-то канаве. Это Ося клячу нарочно с дороги чуть-чуть свернул.

Застряла телега. Что же тут делать? Ругнулся господин Ковальский, ругнулась мадам Ковальская. Слезли они с телеги. Надо её толкать. Подтолкнули. Поднатужилась старая кляча, вышло колесо из канавы. Ося только того и ждал.

- Но, но! - закричал свирепо на клячу, стукнул её кнутом.

Умчался на лошади Ося. Оставил Ковальских среди дороги...

- Вернул проценты Ося, - смеялись потом в местечке.

На эти проценты построили люди школу.

Не стал балагулой Ося. В школу пошёл учиться.

ВЕЛИКАЯ ВРУНЬЯ

Девочка Гапка - великая врунья. Как-то странно язык у неё устроен. Не может не врать девчонка. Били за это её мальчишки. Даже отец порол. Впрок не идёт наука. Такое порой придумает!

То прибежала она в село и вдруг понесла диковину: корова, мол, прилетела на крыльях, опустилась она на лугу, как аист, по лугу ходит. Помчались на луг мальчишки. А там никакой коровы. Старый бодливый козёл лишь траву лениво щиплет. Подошли ребята поближе, - может, козлом обернулась корова. Может, надо козла спугнуть. Глядь, и расправит крылья. Кончилось тем, что погнался за ними бодливый козёл, пырнул рогами не самого быстрого. Потом Гапка придумала вовсе страшное: твердила, что на старом забытом кладбище вдруг объявилась колдунья. Сама, мол, её видела. Каждую ночь выходит колдунья живой из гроба, садится верхом на крест, и этот, представьте, крест становится вдруг конём и к звёздам её уносит.

Ходили мальчишки на кладбище, лежали среди могил, от страха всю ночь дрожали. И снова напрасно. Подвела их девчонка. Кончилось тем, что самый маленький мальчик, Сашко, от страха навеки остался заикой.

Наконец, распустила девочка слух, что батюшка их, преподобный отец Василий, на заднем месте имеет кошачий хвост.

- Оттого он и в рясе столь длинной ходит - для пущего веса, - врала девчонка.

И мальчишки опять поверили. Целый месяц ходили вслед за попом, всё норовили то место рукой потрогать. Кончилось тем, что самых смелых поп отдубасил палкой.

И вот снова такое наврала Гапка, что только станешь и рот разинешь. Говорила она, что была, мол, в степи, у кургана, а в том кургане вырыта огромная яма, и в эту большую яму какие-то люди прятали ружья, прятали сабли и даже пушку туда вкатили.

- Вот это да! - обомлели ребята.

Хотели мальчишки бежать к кургану. А потом спохватились. Кургана ребята боялись. У кургана водились змеи. А главное, мальчишек теперь просто за так не купишь. Знают ребята Гапку. Гапка - великая врунья.

Обиделась Гапка, сама побежала к кургану. Вскоре вернулась. Посмотрели ребята и ахнули. У Гапки в руках наган. Настоящий - с барабаном, с патронами. Покрутила девчонка в руках наган, и, чтобы у мальчишек больше сомнения не было, Гапка взяла и стрельнула.

Врассыпную пустились ребята. Кто, как ветер, ворвался в хату. Кто в прыжке о плетень разорвал рубаху. Кто в канаву со страха бухнулся.

Знают ребята Гапку. Уж если у Гапки в руках наган, с этой Гапкой плохие шутки.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное