Собрание сочинений, том 18

Само собой разумеется, что секция 1871 года находилась в постоянных сношениях с раскольниками из Женевы и Невшателя. Один из ее членов, Шален, проявивший в борьбе с Генеральным Советом такую энергию, какой он никогда не проявлял в защиту Коммуны, был совершенно неожиданно реабилитирован Б. Малоном, выдвигавшим против него еще недавно в письме к одному из членов Совета очень тяжелые обвинения. Не успела, впрочем, Французская секция 1871 года выпустить свою декларацию, как в ее рядах вспыхнула гражданская война. Прежде всего из нее ушли Тейс, Авриаль и Камелина. После этого она раскололась на несколько мелких групп, одной из которых руководит г-н Пьер Везинье, исключенный из состава Генерального Совета за клевету на Варлена и других, а позднее изгнанный из Интернационала бельгийской комиссией, избранной Брюссельским конгрессом 1868 года. Другая из этих групп создана Б. Ландеком, который лишь благодаря неожиданному бегству 4 сентября префекта полиции Пьетри освободился от своего обязательства,

«добросовестно им выполнявшегося, а именно — больше не заниматься политикой и делами Интернационала во Франции» (см. «Третий процесс Международного Товарищества Рабочих в Париже», 1870, стр. 4[53] ).

С другой стороны, основная масса французских эмигрантов в Лондоне образовала секцию, действующую в полном согласии с Генеральным Советом.

IV

Господа из Альянса, скрывавшиеся за спиной федерального комитета в Невшателе, желая совершить новую попытку дезорганизации Интернационала в более широком масштабе, созвали 12 ноября 1871 г. в Сонвилье съезд своих секций. — Мэтр Гильом в двух письмах к своему другу Робену еще в июле угрожал Генеральному Совету подобной кампанией в случае, если он откажется признать их правоту «в отношении женевских бандитов».

Съезд в Сонвилье состоял из шестнадцати делегатов, претендовавших на представительство от девяти секций, в том числе и от новой «секции пропаганды и революционного социалистического действия» в Женеве.

Шестнадцать начали с анархистского декрета, объявлявшего Романскую федерацию распущенной. Федерация поспешила вернуть альянсистам их «автономию», изгнав их из всех секций. Впрочем, Совет должен признать, что они обнаружили проблеск здравого смысла, приняв наименование Юрской федерации, которое было им дано Лондонской конференцией[54].

Вслед за тем съезд шестнадцати приступил к «реорганизации Интернационала», выпустив циркуляр ко всем федерациям Международного Товарищества Рабочих, направленный против конференции и Генерального Совета.

Авторы циркуляра обвиняют Генеральный Совет прежде всего в том, что в 1871 г. он вместо конгресса созвал конференцию. Из данных выше объяснений видно, что эти нападки направлены непосредственно против всего Интернационала, единогласно согласившегося на созыв конференции, на которой, кстати сказать, Альянс был надлежащим образом представлен гражданами Робеном и Бастелика.

Генеральный Совет имел своих делегатов на каждом конгрессе; на Базельском конгрессе, например, их было шесть. А шестнадцать утверждают, что

«большинство конференции было заранее подтасовано благодаря допущению шести делегатов Генерального Совета с правом решающего голоса».

В действительности же из числа делегатов Генерального Совета, присутствовавших на конференции, французские эмигранты являлись представителями Парижской Коммуны, а английские и швейцарские его члены только в редких случаях могли участвовать в заседаниях, как это видно из протоколов, которые будут представлены следующему конгрессу. Один из делегатов Совета имел мандат от национальной федерации. Мандат другому члену Совета, как показывает письмо, адресованное конференции, не был послан ввиду того, что в газетах появилось извещение о его смерти [Речь идет о Марксе. Ред.]. Остается один делегат. Таким образом, число представителей одной только Бельгии относилось к числу представителей Совета, как 6 к 1.

Международная полиция, которую в лице Гюстава Дюрана не допустили на конференцию, горько жаловалась на то, что созыв «тайной» конференции является нарушением Общего Устава. Она не была еще достаточно знакома с нашим общим Регламентом и не знала, что заседания конгрессов по организационным вопросам обязательно бывают закрытыми.

Тем не менее ее жалобы нашли сочувственный отклик у шестнадцати в Сонвилье, которые подняли крик:

«И в довершение всего конференция постановила, что Генеральный Совет сам назначит время и место созыва будущего конгресса или конференции, которая его заменит; таким образом, мы стоим перед угрозой упразднения общих конгрессов, этих великих публичных заседаний Интернационала».

Шестнадцать не захотели понять того, что этим постановлением Интернационал лишь подтверждал перед лицом всех правительств свое непоколебимое решение, невзирая на все репрессии, проводить тем или иным путем свои общие собрания.