Собрание сочинений. Том 1. Первый лед

Я в географии слабак,
но, как на заповедь,
ориентируюсь на знак —
Востоко-запад.
Ведь тот же огненный желток,
что скрылся за борт,
он одному сейчас — Восток,
другому — Запад.
Ты целовался до утра.
А кто-то запил.
Тебе — пришла, ему — ушла.
Востоко-запад.
Опять Букашкину везет.
Растет идейно.
Не понимает, что тот взлет —
его паденье.
А ты художник, сам себе
Востоко-запад.
Крути орбиты в серебре,
чтоб мир не зябнул.
Пускай судачат про твои
паденья, взлеты —
нерукотворное твори,
Жми обороты.
Страшись, художник, подлипал
и страхов ложных.
Работай. Ты их всех хлебал
большою ложкой.
Солнце за морскую линию
удаляется, дурачась,
своей нижней половиною
вылезая в Гондурасах.
1967

* * *

Р. Щедрину

В воротничке я —
как рассыльный
в кругу кривляк.
Но по ночам я — пес России
о двух крылах.
С обрывком галстука на вые,
и дыбом шерсть.
И дыбом крылья огневые.
Врагов не счесть...
А ты меня шерстишь и любишь,
когда ж грустишь —
выплакиваешь мне, что людям
не сообщить.
В мурло уткнешься меховое,
в репьях, в шипах...
И слезы общею звездою
в шерсти шипят.
И неминуемо минуем
твою беду
в неименуемо немую
минуту ту.
А утром я свищу насильно,
но мой язык —
что слезы слизывал России,
чей светел лик.
1967

Испытание болотохода