За тяжелым гусем старшимВперевалку тихим маршемГуси шли, как полк солдат.Овцы густо напылили,И сквозь клубы серой пылиПламенел густой закат.А за овцами коровы,Тучногруды и суровы,Шли, мыча, плечо с плечом.На веселой лошаденкеБашкиренок щелкал звонкоЗдоровеннейшим бичом.Козы мекали трусливоИ щипали торопливоСвежий ивовый плетень.У плетня на старой балкеВосемь штук сидят, как галки, —Исхудалые, как тень.Восемь штук туберкулезных,Совершенно не серьезных,Ржут, друг друга тормоша.И башкир, хозяин старый,На раздольный звон гитарыШепчет: «Больно караша!»Вкруг сгрудились башкирята.Любопытно, как телята,В городских гостей впились.В стороне худая деваС волосами королевыУдивленно смотрит ввысь.Перед ней туберкулезныйЖадно тянет дух навозныйИ, ликуя, говорит —О закатно-алой тризне,О значительности жизни,Об огне ее ланит.«Господа, пора ложиться,—Над рекой туман клубится».«До свиданья!» «До утра!»Потонули в переулкеШум шагов и хохот гулкий…Вечер канул в вечера.А в избе у самовараТа же пламенная параЗамечталась у окна.Пахнет йодом, мятой, спиртом,И, смеясь над бедным флиртом,В стекла тянется луна.<1910>