Собрание сочинений-4.Двойники

— И вы еще спрашиваете? Да самая существенная! Видите ли, мистер Грэхем, надо, чтобы вы уяснили одну истину: настоящий морской пехотинец — сам себе король. Мэтлин же — просто воплощение морского пехотинца. Многие годы к нему относились как к простому смертному, и к этому он так никогда и не смог привыкнуть. Именно поэтому он так долго пребывал в постоянном раздражении. Он все время внутренне ожидал и надеялся, что его истинную ценность признают. Сегодня я предоставил ему этот шанс. Морской пехотинец, который действует как король, мистер Грэхем, способен вести целую войну, командовать городом, вести переговоры с иностранной державой в качестве представителя своего правительства. Кстати, все морские пехотинцы это прекрасно понимают. Никогда ни одному из морских пехотинцев и в голову не взбредет с кем-либо консультироваться — ни со мной, ни с вами, ни даже с правительством Соединенных Штатов. Он сам оценит ситуацию, примет решение, а мне остается лишь прикрыть его.

Он повернулся к командующему операцией и властно произнес:

— Отлично! Начинайте стрельбу!

— Стреляйте же! — воскликнул и Грэхем.

Дей принялся нудно и терпеливо объяснять, что в столь критических условиях необходимо вновь заняться “начинкой” этого морского пехотинца и навязать ему простую истину: во все времена генералы годились лишь на то, чтобы портить дело.

— Просто напомнить об этом на ходу, мистер Грэхем, — закончил он свою речь.

Между тем Мэтлин, попав в густую, как патока, среду, еле скользил к цели. Когда слева от него шлепнулся первый снаряд, Мэтлина обдало облаком тонко распылившейся жижи. Второй снаряд пришелся чуть правее. Хотя ни один из осколков не затронул его, Мэтлин чувствовал, как в нем вскипает холодная ярость.

К тому времени, когда атака прекратилась, его гнев улегся, но он находился в том особом умонастроении, которое знакомо только морским пехотинцам.

Человек, “нашпигованный” таким образом, проник во внеземной корабль в полной уверенности, что жизнь — это штука беспощадная, что он не может доверять никому, что никто никогда и не подумает позаботиться о нем или о том, что с ним могло случиться. Именно такую жизненную правду он всегда отстаивал, испытывая горечь вперемешку с яростью.

Он более не сомневался: люди — такие, как они есть. Они будут стрелять вам в спину, если лишатся возможности ухлопать в лоб!

И когда постигнешь эту основную истину, ничто не мешает вам проявлять любезность в отношении них, жать руку, наслаждаться их обществом — и в то же самое время чувствовать себя полностью отрешенным, даже не испытывать потребности как-то их оценивать или осуждать. Довлеет осознанность своего одиночества в этом мире, днем и ночью, в счастливые и горестные времена.

Очутившись внезапно перед существом, Мэтлин рефлекторно схватил винтовку с целью использовать ее по назначению. Но затем сознательно отбросил. Она гулко ударилась о металлическое покрытие.

Многократно отраженный эхом, этот звук постепенно угас, растворившись в тишине. Пришелец и землянин противостояли друг другу.

Мэтлин выжидал.

Неожиданно из динамика, скрытого где-то в середине потолка, донесся голос, услышать который он так надеялся:

— Говорю с вами через компьютер, который переводит мои мысли на ваш язык и наоборот. Почему для контакта со мной выбрали вас — единственного человека, которого я угрожал уничтожить? Конечно, у меня пропало такое желание. Так что можете говорить вполне свободно, — произнесло НЕЧТО.

— Мы пытаемся найти решение проблемы, вызванной вашим присутствием, — резко бросил Мэтлин. — Каковы предложения с вашей стороны?

— Мне хотелось бы навсегда оставить эту планету. Можете ли вы это как-то устроить?

Это поставило Мэтлина в тупик.

— Так вы что, не привезли с собой даже специального оружия оттуда… откуда прибыли?

— Никакого, — согласился пришелец.

Такое признание удивило Мэтлина в высочайшей степени.

— Так вы хотите сказать, что мы можем сделать с вами все, что нам заблагорассудится?

— Да, за исключением…

Мэтлин, естественно, заинтересовался этим исключением.

Глазища существа глянули на него, моргнув. Черные в складках веки смежились на глазных яблоках, спрятанных в сложном мускулистом узле. Они открывались и снова скрывались в регулярном ритме. Мэтлину никогда не доводилось видеть такого ни у одной твари.

— За исключением того, что действия, предпринимаемые с целью убить меня, окажутся пагубными для вас.

— Объясните-ка, что вы понимаете под этим, — потребовал Мэтлин.

По-прежнему пристально глядя на него, НЕЧТО дало необходимые пояснения.

Снова катер Мэтлина вышел на водную гладь и причалил в том месте, где поджидали Грэхем и другие.

Мэтлин направился к ним, отдав воинское приветствие. Генерал Дей спешно отсалютовал ему и распорядился немедленно доложить обстановку.

— Я сказал ему, что может отчаливать, — емко выразился Мэтлин. — Существо покинет Землю по моему знаку.

— Что? — взревел Грэхем. Его голос прозвучал пронзительно, и, казалось, он сам не верил тому, что слышит. — Но почему?