Собрание сочинений-2.Зверь

До момента, когда избиратели должны будут отправиться к урнам, остался месяц, а у президента по-прежнему было стойкое ощущение, что если дела будут идти таким образом и дальше, то он проиграет. Отовсюду, от своих помощников, из политических организаций, от местных партийных боссов он слышал одно и то же: кандидат-женщина идет впереди.

— Нам нужна зацепка, один промах, — сказал он одним душным днем Кей в перерыве между речами. — Я чувствую, что мои слова не пробиваются сквозь заслон из эмоций, вызванных Вейк.

Он всегда называл своего оппонента Вейк. Не миссис Вейк или Джанетт Вейк, — просто Вейк. Упоминание только ее фамилии подчеркивало их равенство в борьбе, где мужчина находился в привилегированных условиях только потому, что принадлежал к сильному полу.

Кей холодно произнесла:

— Если промаха и не будет, мы все равно готовы. Были предприняты необходимые меры, чтобы по всей стране возникли тысячи нарушений общественного порядка. Ты сможешь объявить чрезвычайное положение и отменить выборы.

— Прекрасно, — произнес президент Дейлс, и по его щеке покатилась капля пота. Он достал носовой платок. — Я решил идти до конца, Кей. И не стоит беспокоиться из-за ослабления моих позиций. Этот женский вопрос не представляет собой ничего особенного — еще одно безумие в этом мире.

Кампания шла своим чередом. Парады. Многочисленные митинги. Женщины выкрикивали лозунги: “Мир! Счастье в каждом доме! Здоровая нация!”

Как это все лучше устроить? Прошли слухи, что будут разыскиваться мужчины, ушедшие из своих семей. Брошенные жены и матери, охваченные чувством мести, постоянно ставили великую женщину, согласившуюся быть их кандидатом, в неловкое положение. Они требовали возвращения в семьи всех дезертиров. Никто не думал над тем, как эти мужчины, с преисполненными ненавистью сердцами и исполосованными бичами спинами, будут относиться к своим женам. Кроме того, некоторые женщины открыто заявляли, что возвращенным мужьям придется воздерживаться от удовлетворения их похоти.

За две недели до выборов, на митинге, где послушать миссис Вейк собрались тысячи людей, к микрофону протиснулась какая-то женщина и прокричала вопрос: считает ли кандидат, что ушедшие из семей мужчины должны быть подвергнуты телесному наказанию?

— Девочки, девочки, — устало ответила миссис Вейк, — не пытайтесь бежать впереди паровоза!

У Джефферсона Дейлса появился наконец козырь.

Пресса президента ухватилась за это высказывание.

На следующий день и в течение последующих Вейк пыталась объяснить, что она просто хотела придержать экстремистов.

Но медовый месяц закончился. Миллионы безотчетно поверивших в нее мужчин дали задний ход. Внезапно все ее слова перестали быть воплощением здравого смысла. В их глазах она превратилась в этакую даму себе на уме, которая шаг за шагом приближается к своей цели.

Президенту сообщили, что и сами женщины начали ставить слова своего лидера под сомнение. Легкая на подъем, древняя ненависть одних женщин к другим, приглушенная интенсивной эмоциональной атмосферой кампании, внезапно снова заявила о себе.

Выборная кампания вошла в другое русло.

Испытывая огромное внутреннее облегчение, президент Дейлс забыл о плане отмены выборов.

За неделю до выборов он заявил в выступлении:

— Я убедительно обращаюсь ко всем избирателям проголосовать по вопросам и отдать свои голоса в поддержку моей администрации.

В этот момент он был настолько уверен в победе, что вполне мог позволить себе подобное изречение.

Он рано отправился спать и был разбужен в полночь Кей, которая сообщила ему сводку новостей из Лос-Анджелеса: там состоялась большая демонстрация женщин, которые несли плакаты с призывами следующего содержания:

ВСЕ НА БОРЬБУ ЗА ПРАВА ЖЕНЩИН!

ФИЗИЧЕСКИЙ ТРУД — ДЛЯ МУЖЧИН,

БРАЗДЫ ПРАВЛЕНИЯ — В РУКИ ЖЕНЩИН!

ЗА СПОКОЙНЫЙ И ОРГАНИЗОВАННЫЙ МИР,

УПРАВЛЯЕМЫЙ ЖЕНЩИНАМИ!

Дальше в сводке сообщалось, что затем раздался призыв мужчин: “Да сколько же можно! Довольно! Они хотят, чтобы мы их уважали, а сами собираются превратить нас в рабов! За мной!” Мужчины набросились на женщин, и началась свалка. Когда с помощью бронированных машин удалось очистить улицу, двадцать четыре женщины остались лежать замертво, девяносто семь получили серьезные ранения, а более четырехсот обратились в медицинские учреждения с травмами различного характера.

Это был кризис, способный обеспечить победу или поражение на выборах. Через тридцать минут президент выступил по телевидению с обещанием провести тщательное расследование и сурово наказать виновных.

Было арестовано тридцать два человека. На следующий день им предъявили обвинение. У всех были адвокаты; все отрицали свою виновность. Судья коротко допросил каждого из них, после чего вынес беспрецедентный приговор: пятнадцать человек из числа обвиняемых были признаны невиновными.

Виновным был вынесен смертный приговор.