Собрание сочинений-1.Точка "Омега"

Опять с запозданием он вспомнил о новых функциях главы клана Дорришей, о том, что обязан теперь консультироваться с ним. Он поискал его глазами и обнаружил, что тот держится неподалеку. Гиперджейсам, сощурив глаза, внимательно вглядывался в Дэва.

Впрочем, на большее, чем бросить взгляд в сторону премьера, времени у монарха уже не было: нобили Джейны завопили так, что нормальный разговор стал попросту невозможным. Тогда Рокуэл сделал знак королевским барабанщикам рассыпать громовую дробь, потребовав тем самым от собравшихся тишины и спокойствия.

Минуту спустя он изложил затихнувшей и пораженной его речью толпе то, что знал от Дэва относительно сути Символа и его действия.

Но не успел он закончить свое обращение, как. в толпе кто-то истошно выкрикнул:

— Если покончим с этим типом, то прекратится и вся эта белиберда!

Говоривший принялся решительно проталкиваться сквозь ряды. Толпа заколыхалась. Сначала с десяток, затем уже сотня, а потом и сотни нобилей угрожающе рванулись вперед.

Кто-то прокричал Рокуэлу прямо в ухо:

— Спасайтесь! Речь идет о вашей жизни!

Сказано это было столь императивно, что Рокуэл отмахал метров двадцать, прежде чем сообразил, что предупреждение поступило от Дэва. Он резко остановился и обернулся. Как раз вовремя, чтобы собственными глазами увидеть разразившуюся катастрофу.

Джейсамов подбросило вверх и стремительно завертело, как если бы они попали в воздушный вихрь. Невидимая сила вырвала целый фонтан тел, и тот, вращаясь, подобно лишенному силы притяжения громадному волчку, взлетел на довольно большую высоту.

Боковым зрением Рокуэл подметил, что Дэв пробивался сквозь толпу отхлынувших назад нобилей. Наконец ему удалось добраться до Рокуэла и прокричать:

— Быстро! Если их подкинет еще выше, то, шлепнувшись затем обратно, они разобьются в лепешку или уж во всяком случае серьезно поранятся.

— Что вы имеете в виду? — выдавил потрясенный происходившими событиями Рокуэл. — Что “быстро”?

Прежде пылавшие внутренним огнем глаза Дэва внезапно потускнели. На его лице отразилось замешательство. Он прошептал:

— Что такое? Понятия не имею, почему я выкрикнул эти слова!

Но Рокуэл неожиданно для себя вдруг понял подлинный смысл его реакции. У него мелькнула мысль: “А ведь он запрограммирован тоже…” Рокуэл почувствовал, что ему открылась истина, которая укреплялась с каждой секундой. Она поразила его. Все, что сейчас происходило, было, неоспоримо, проявлением мощи того самого Символа, контроль над которым был предоставлен только ему.

Утешало то, что в критический момент право принять последнее решение было оставлено за ним, потомственным генералом Джейны.

Он быстро вызвал в памяти тот ментальный приказ, который должен был позволить энергии Тайгэн усмирить Символ. При этом непроизвольно подумалось: “Для того чтобы управлять планетой с помощью Символов, нет необходимости широко взаимодействовать с массами. Для этого достаточно опираться на горстку ключевых лиц…”

Самым же уникальным моментом во всей этой истории был тот факт, что двум наставникам — Дэву и Милиссе — не было позволено проявлять собственной инициативы.

После того как утихомирился этот вздыбившийся нежданно-негаданно вихрь, нобили начали один за другим плюхаться с тех высот, куда их закинуло. Некоторых какое-то время не могли привести в чувство. Рокуэл тем временем обратился к Джайеру с предложением продолжить публичную казнь. Гиперджейсам остановил на нем свой лишенный всякого выражения взгляд.

— Ваше Величество, — произнес он с деланным удивлением, — боюсь, что в данную минуту мы не найдем никого, кто пожелал бы выступить в роли палача.

Рокуэл и сам был убежден в этом. Но он мягко напомнил премьеру, что решение о приостановке казни надлежало принимать правительству, а не главе конституционной монархии.

И добавил, глядя прямо в глаза Джайеру:

— У меня лично сложилось также впечатление, что правительство одновременно должно освободить Дэва и снять с него все обвинения.

Этим замечанием он сначала заслужил со стороны главаря клана Дорришей полный черной злобы взгляд. Но затем тот расплылся в улыбке, весьма нетипичной для вечно гримасничавшего лица Джайера.