Собрание речей

Все, кто всходят на эту трибуну, обычно заявляют, что вопрос, по которому они будут выступать, очень важен и заслуживает величайшего внимания нашего города. И если подобное предисловие было вполне уместно в других случаях, то мне представляется, что с этого же следует начать речь и о нынешних наших делах. Ведь мы пришли сюда, чтобы обсудить вопрос о войне и мире, который имеет величайшее значение в жизни людей, и дела тех, которые в этом вопросе следуют разумным советам, идут, как правило, лучше, чем у других. Столь велико значение вопроса, для обсуждения которого мы собрались здесь. Между тем я замечаю, что вы по — разному слушаете выступающих здесь ораторов: одних — внимательно, а других — даже и голоса не выносите. Такое ваше поведение нисколько не удивляет ведь и раньше вы имели обыкновение прогонять всех ораторов, кроме тех, которые угождали вашим желаниям. За это справедливо было бы упрекнуть вас, ибо вы знаете, что многие богатые дома разорились из — за льстецов, и ненавидите людей, сделавших лесть своей специальностью в частных делах; но когда речь идет о делах государственных, вы к подобным людям относитесь иначе. И порицая тех, которые приближают к себе льстецов и получают от них удовольствие, вы в то же время сами явно доверяете льстецам больше, чем другим гражданам. В результате вы сделали так, что ораторы думают и заботятся не о том, что принесет пользу государству, а о том, чтобы произносить угодные вам речи. И теперь в большинстве своем они уже ринулись выступать в таком роде. Ведь всем было ясно, что вам больше понравятся ораторы, призывающие к войне, чем те, которые советуют соблюдать мир. Оно и понятно. Первые внушают надежду, что мы снова получим владения в городах[25] и восстановим наше былое могущество. Вторые же ничего подобного не обещают, но говорят, что надо соблюдать мир, довольствоваться тем, что есть, и не стремиться к большему вопреки справедливости. А это большинству людей чрезвычайно трудно. Мы так цепляемся за надежды и с такой жадностью гоняемся за тем, что сулит выгоду, что даже обладатели величайших богатств не хотят довольствоваться ими и, постоянно стремясь к большему, рискуют тем, что имеют. Именно этого и следует сейчас опасаться: как бы не впали в подобное безумие. Мне кажется, что некоторые люди слишком уж устремились к войне, словно услышали суждения не обыкновенных людей, а самих богов, что мы доведем все начинания до успешного конца и легко одолеем наших врагов. Между тем люди здравомыслящие должны не совещаться о том, что им известно, — ведь это излишне, — а действовать в согласии со своим разумением; если же какие — либо дела обсуждаются, то не следует думать, что предстоящее заранее известно; нужно все обсудить, строя предположения, но помнить при этом, что может случиться и непредвиденное. Вы, однако, не делаете ни того, ни другого, а поступаете в высшей степени опрометчиво. Собравшись для того, чтобы выбрать наилучший совет из всех предложенных, вы, словно хорошо уже зная, как надо поступать, не хотите слушать никого, кроме тех ораторов, которые говорят вам в угоду. Однако же, если вы действительно хотели выяснить, что полезно для государства, следовало слушать ораторов, не согласных с вашим мнением, внимательнее, чем тех, которые подыгрывали вам; ибо известно, что, когда выступающие здесь говорят то, что вам хочется, они легко могут ввести вас в заблуждение — ведь сказанное в угоду затемняет вашу способность распознать наилучшее; со стороны же тех, которые дают советы, не угождая вам, подобная опасность не грозит. Ибо они смогут переубедить вас только в том случае, если докажут, что их советы принесут пользу. А кроме того, разве могли бы люди правильно судить о прошлом или принимать решения на будущее, если бы они не сопоставляли противоположные суждения различных ораторов, выслушивая тех и других с равным вниманием. Меня удивляют и люди старшего возраста, если они уже не помнят, и более молодые, если они ни от кого не слышали, что те, которые убеждали держаться мира, никогда не причиняли нам зла, но зато мы претерпели много больших бед из — за тех, которые необдуманно ратовали за войну. Между тем мы совсем не помним этого, но всегда готовы, ничего не делая для нашего собственного благополучия, снаряжать триеры, взимать чрезвычайные военные налоги, то оказывать помощь, то воевать с кем придется, как будто мы подвергаем опасности не свой, а чужой город.