Собрание палийских джатак

Придя к такому заключению, бодхисаттва отправился к царю и попросил его: "Государь, отдай всех воров мне – я сам займусь расследованием этого дела". "Хорошо, мудрейший, займись", – обрадовался царь и велел всех задержанных передать бодхисаттве. Бодхисаттва призвал к себе своих верных слуг и наказал им: "Отведите этих пятерых в такое место, где они будут вместе. Тщательно охраняйте их и постарайтесь подслушать, о чём они станут говорить друг с другом, а потом доложите мне обо всём". Слуги выполнили всё, как он велел. Когда задержанные уселись, торговец сказал крестьянину: "Ах ты, паршивец! Ведь мы с тобой за всю жизнь не обменялись ни словом. Как же ты мог передать мне украшение?" "Господин мой, великий торговец, – ответил крестьянин, – у меня отроду не было ничего ценного, даже кровати или деревянного стула и тех не было. И вот в надежде, что благодаря тебе я сумею спастись, я и сказал так. Не гневайся же на меня, господин!" Жрец, в свою очередь, сказал: "Послушай, великий торговец, как же ты мог передать мне то, чего этот парень не давал тебе?" "Я сказал так, – признался торговец, – ибо думал, что если два столь могущественных человека объединят свои усилия, то оправдаться будет нетрудно!" Тогда и музыкант обратился к жрецу: "Послушай, брахман, когда это ты мне передал украшение?" "Я солгал в надежде славно провести с тобой время в заточении", – ответил жрец. Наконец, и распутница стала спрашивать музыканта: "Эй, ты, дрянной музыкантишка! Скажи-ка, когда это я к тебе приходила, или же когда ты приходил ко мне, и когда это ты мог передать мне украшение?" "Ну, что ты сердишься, милая? – ответил музыкант. – Я только подумал, что мы все пятеро заживём как у себя дома, и уж конечно, если жить в тюрьме, то лучше жить в довольстве и веселье, наслаждаясь любовью. Потому-то я и сказал так".

Когда верные слуги пересказали бодхисаттве всё, что говорили между собой заключенные, он окончательно уверился в их невиновности. "Несомненно, украшение утащила обезьяна, – думал он, – надо изыскать средство заставить её вернуть украденное". Он приказал изготовить из стеклянных шариков множество украшений, потом наловить и царском саду обезьян, надеть эти украшения им на руки, на ноги и на шеи и отпустить. Всё это время обезьяна-воровка так и сидела в саду, охраняя сокровище. Бодхисаттва наказал дворцовым слугам: "Ступайте и внимательно смотрите за всеми обезьянами, которые бегают по саду. Если увидите на какой-нибудь жемчужное ожерелье, напугайте её и заставьте бросить это украшение".

Выпущенные в сад обезьяны, крича: "И у нас теперь есть украшения!", радостные и довольные, принялись бегать по саду. Завидев свою товарку, похитившую жемчужное ожерелье, они похвастались: "Глянь-ка, какие у нас украшения!" Не в силах более сдерживаться, воровка воскликнула: "Подумаешь, украшения – из стеклянных шариков!" – надела на себя ожерелье и спустилась вниз. Дворцовые слуги тотчас заметили её, заставили бросить украшение и, подобрав его, отнесли бодхисаттве. Тот пошёл к царю и, показав ему ожерелье, молвил: "Вот, государь, твоё украшение. Те пятеро – вовсе не воры, украшение утащила живущая в саду обезьяна". "Как это тебе, мудрейший, удалось узнать, что ожерелье унесла обезьяна, и как ты получил его обратно?" – полюбопытствовал царь. Советник рассказал ему обо всём, и восхищённый владыка воскликнул: "Воистину, героев нужно искать на поле брани!" И, желая воздать хвалу бодхисаттве, он спел тогда такую гатху:

В бою взыскуют мужества,

Как небо беспредельного.

В пиру – себе застольника,

В беде – совета дельного.

Воздав должное достоинствам бодхисаттвы и воспев ему славу, царь щедро осыпал его драгоценностями семи видов – будто грозовая туча пролилась на землю обильным ливнем. Всю остальную жизнь царь прожил, следуя советам бодхисаттвы, раздавал милостыню и творил иные добрые дела, а с концом отпущенного ему срока перешёл в иное рождение в соответствии с накопленными заслугами".

Завершая своё наставление в дхамме, Учитель снова восславил добродетели тхеры, а затем истолковал джатаку. "В ту пору, – молвил он, – царём был Ананда, мудрым же царским советником – я сам".

Джатака о доверии к еде

Sutta pitaka. Khuddaka nikāya. Jātaka. Eka-Nipata. 93 Vissasabhojana-Jataka.

Перевод с пали Б.А. Захарьина.

С восклицания: "Не доверяй тому, кому не веришь..." – Учитель – он жил тогда в Джетаване – начал разговор о том, что не следует есть что попало, без разбору.