Собрание палийских джатак

Подвижник и царица вышли из дворца, но, едва только они миновали главные ворота, как Мудулаккхана принялась упрашивать подвижника: "Почтенный, нам ведь требуется какое-нибудь жилище, ступай попроси государя: пусть пожалует тебе дом". Подвижник попросил у царя дом, и царь пожаловал ему ветхую хибару, в которой прохожие справляли обычно и малую и великую нужду. Подвижник повёл было туда царицу, но она отказалась даже и зайти внутрь, "Отчего ты не заходишь?" – спросил подвижник. "Нечисто здесь", – ответила царица. "Что же делать?" – посоветовался с ней подвижник. "Прибери", – сказала царица и вновь послала святого к царю – на этот раз просить лопату и корзину для мусора. Принеся всё необходимое, подвижник выгреб нечистоты и всяческий мусор, потом по просьбе царицы раздобыл глины, смешанной с коровьим навозом, и обмазал стены и пол в хибаре. А царица всё продолжала посылать его то за одним, то за другим: "Ступай принеси кровать", "Ступай раздобудь скамью", "Принеси ковёр", "Принеси сосуд для воды", "Принеси чашку". Просьбы эти следовали одна за другой, и всякий раз царица наказывала подвижнику принести какую-нибудь одну вещь. Когда, казалось, уже всё принесено, она попросила подвижника раздобыть воды, потом ещё чего-то. Он ходил с кувшином по воду, наполнял водой большие горшки в доме, приготовлял воду для купания, стелил постель и делал многое-многое другое! Когда же он, наконец, сел с Мудулаккханой рядом на постель, она ухватила его за бороду и, притянув к себе, так что лицо подвижника оказалось вровень с её головою, лежавшей на подушке, спросила: "А ты не забыл, что ты – подвижник и брахман по рождению?" И в тот же миг наступил конец его безрассудствам, подвижник опомнился и вновь обрёл власть над собой.

Тут уместно вспомнить первую заповедь Учителя: "Именно безрассудство, монахи, – источник страстей, влекущих живые существа по пути желаний и отвращающие их от спасения, ибо тьма незнания и есть порождение безрассудства".

Итак, обуздав свои чувства и вновь обретя себя, подвижник понял: "Если позволить этой страсти расти, то она не даст мне и головы поднять, и с истечением отведённого срока мне придётся испытать все четыре вида мук: побывать в чистилище; возродиться в облике зверя; блуждать бесприютным и бесплотным духом и жить в обличье демона. Нет! Сегодня же отведу Мудулаккхану к царю, а сам ворочусь к себе в Гималаи". Приняв такое решение, подвижник отправился с царицей во дворец и сказал царю: "Великий государь! Мне не нужна твоя супруга, она одна сумела возбудить по мне множество желаний, но я подавил их". И он спел такую гатху:

Царицей Мудулаккханой владеть яМечтал –

Изведать сладость обретенья.

И большеглазая моею стала,

Но вожделенье множит вожделенья.

Так, вернув себе способность к сосредоточенному размышлению, подвижник поднялся в воздух, уселся, скрестив ноги, в пространстве и принялся проповедовать дхамму всем собравшимся. Наставив царя, его чад и домочадцев в дхамме, подвижник перенёсся к подножию Гималайских гор. Никогда более уже не вступал он на путь искушения, которым следуют одни лишь невежественные люди. Святая жизнь укрепила в нём способность к сосредоточенному размышлению и с окончанием земного существования он возродился в мире Брахмы".

Завершая свой урок дхаммы, Учитель разъяснил монаху суть Четырёх Благородных Истин, усвоив которые бхиккху смог со временем вкусить от плода архатства. Учитель истолковал джатаку, так связав между собой перерождения: царём в ту пору был Ананда, царицей Мудулаккханой – Уппалаванна, подвижником же – я сам".

Джатака о змеином яде

Sutta pitaka. Khuddaka nikāya. Jātaka. Eka-Nipata. 69 Visavanta-Jataka.

Перевод с пали Б.А. Захарьина.

Словами: "Позор мне, если мной рождённый яд..." – Учитель – он жил тогда в Джетаване – начал рассказ о Сарипутте, предводителе воинства дхаммы.