Собор Святой Марии

Некоторые подстраивались под шаг Арнау и шли за ним, не говоря ни слова, пока по истечении двух часов усилий мальчик не дошел до церкви Святой Марии в сопровождении маленькой молчаливой толпы. Работы приостановились. Каменщики собрались на помостах, плотники и каменотесы дружно повернулись в сторону малолетнего грузчика. Отец Альберт, Пэрэ и Мариона, которые с нетерпением ждали Арнау, напряженно следили за каждым его шагом. Анхель, сын лодочника, ставший уже начальником, подошел к Арнау.

— Давай! — крикнул он ему. — Ты уже на месте! Ты дошел! Ну давай, давай!

С верхних помостов тоже послышались ободряющие крики. Люди, которые шли вслед за Арнау, разразились восторженными возгласами. Кричали все, кто был в церкви Святой Марии, и даже отец Альберт присоединился к общему ликованию. Арнау продолжал смотреть на ноги: одна-другая, одна-другая, пока не дошел до места, где складывали камни. Подмастерья и начальники бросились к камню, который притащил мальчик.

Еще не разогнувшись и дрожа, Арнау поднял глаза и улыбнулся. Люди окружили его и стали поздравлять. Арнау так устал, что не мог даже понять, кто стоит рядом с ним. Он узнал только отца Альберта, чей взгляд был направлен к Шелковичному кладбищу. Арнау пошел за ним.

— Ради вас, отец, — прошептал он. Когда люди разошлись и Арнау снова засобирался в каменоломню, вслед за своими товарищами, которые уже совершили по две-три ходки, кюре, получивший указание от Жозепа, старшины общины, позвал его.

— У меня для тебя есть работа, — сказал он мальчику.

Арнау остановился и с недоумением посмотрел на него.

— Нужно прибрать в часовне Святейшего, снять нагар со свечей и аккуратно расставить их.

— Но… — запротестовал Арнау, показывая на камни.

— Никаких «но».

19

Это был трудный день. Сразу после летнего солнцестояния темнело поздно, и бастайшиработали от восхода до заката, разгружая корабли, прибывавшие в порт. Купцы и лоцманы, которые хотели оставаться в порту как можно меньше, все время подгоняли их.

Арнау вошел в дом Пэрэ с капюшоном в руках, еле передвигая ноги. Восемь лиц повернулись в его сторону. Пэрэ и Мариона сидели за столом рядом с мужчиной и женщиной. Жоан, мальчик и две девочки, прислонившись к стене, смотрели на него с пола. Каждый был занят своей миской.

— Арнау, — сказал Пэрэ, — познакомься с нашими новыми квартиросъемщиками. Гасто Сегура, дубильщик кожи.

Мужчина только слегка наклонил голову, не прекращая есть.

— Его жена, Эулалия, — продолжал Пэрэ. Женщина улыбнулась, и старик перевел взгляд на детей: — А это Симо, Аледис и Алеста.

Арнау, совершенно изнуренный, сделал едва заметное движение рукой в сторону Жоана и детей и уже хотел взять миску, которую ему протягивала Мариона. Однако что-то заставило его вновь повернуться к детям Что? Глаза!

Огромные карие глаза, живые, блестящие, пристально смотрели на него. Девочки улыбнулись ему:

— Ешь, мальчик!

В следующее мгновение улыбка исчезла. Алеста и Аледис опустили взгляд в миски, и Арнау снова посмотрел на дубильщика, который перестал есть и кивнул в сторону Марионы, стоявшей возле очага. Старушка застыла на месте с миской в руке.

Хозяйка усадила паренька на свое место, и Арнау присоединился к ужинающим. Гасто Сегура, сидевший напротив него, дышал и жевал с открытым ртом. Каждый раз, когда Арнау поднимал глаза от миски, он натыкался на внимательный взгляд дубильщика.

Через некоторое время Симо поднялся, чтобы передать Марионе свою миску и миски сестер, которые были уже пусты.

— Спать, — приказал Гасто, нарушая молчание, и прищурился, глядя на Арнау.

Чувствуя себя неуютно, Арнау попытался сосредоточиться на еде, чтобы не смотреть на дубильщика. Он только слышал шум, вызванный девочками, и их застенчивое прощание. Когда их шаги затихли, Арнау наконец поднял глаза. Гасто, похоже, больше не смотрел на него.

— Как они тебе? — спросил Арнау брата, когда они впервые улеглись возле очага, положив по обе стороны от него соломенные тюфяки.

— Кто?

— Дочери дубильщика.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался Жоан, сопроводив свои слова жестом непонимания, который Арнау не мог увидеть в темноте. — По-моему, нормальные девочки. По крайней мере, мне так показалось, — пробормотал он, — хотя на самом деле я не знаю. Мне даже не дали поговорить с ними. Их брат не позволил мне подать им руку. Когда я попытался поприветствовать их, он стал между нами.

Но Арнау уже не слушал его. Как могли быть нормальными эти глаза? Они так смотрели на него!

На рассвете Пэрэ и Мариона спустились вниз. Арнау и Жоан уже убрали свои тюфяки. Вскоре появился дубильщик и его сын. Женщин с ними не было, поскольку Гасто запретил им спускаться вниз, пока мальчики не уйдут из дому.

По пути на работу Арнау все время вспоминал огромные карие глаза.

— Сегодня займешься часовней, — сказал ему один из старшин, когда паренек пришел на берег. За день до этого он видел, как Арнау с трудом разгружал последний тюк.