Собор

Хики снова заговорил нарочито ласково:

– Ну, посмотри на себя! Хорошенькие коленочки исцарапаны. И что это за грязь на твоем личике, Морин? Камуфляж? Тебя надо хорошенько отмыть. – Он пробежался фонарем по всей ее фигуре. – Ого, твой изящный костюмчик вывернут наизнанку. Умная девочка! Умница. А что это на твоей прелестной шейке? – Хики схватил нейлоновый жгут и с силой дернул его. – Боже мой, ну что ты капризничаешь? – Он сделал другой рывок и держал жгут затянутым, пока Морин не начала задыхаться. – Уже второй раз, Морин, ты указала мне на маленькую трещинку в нашей обороне. И что бы мы без тебя делали? – Хики отпустил жгут и толкнул Морин на землю. Его глаза сузились в злобные щелочки. – Я хотел прострелить тебе башку и выбросить вон туда, в коридор. Это помогло бы полиции принять решение, а то они чересчур долго колеблются. – Несколько мгновений он раздумывал, а затем продолжил: – Но, с другой стороны, хотелось бы, чтобы ты поприсутствовала на финале представления. – Лицо Хики скривилось в недоброй насмешливой улыбке. – Мне хочется, чтобы ты увидела Флинна мертвым или чтобы он увидел мертвой тебя.

Внезапно в голове ее сверкнула догадка – она поняла сущность этого злобного старикашки.

– Убей меня!

Он лишь покачал головой:

– Нет. Ты нравишься мне. Мне нравится, какой ты становишься. Хотя ты могла бы убить Галлахера и наверняка бы встала в ряды проклятых, если бы сделала это. Но сейчас ты только на грани… – хихикнул он.

Морин лежала на влажной земле. Она почувствовала, как чья-то рука схватила ее за длинные волосы и потащила назад в темноту. Через секунду она увидела стоящую на коленях Меган Фитцджеральд, которая нацелила пистолет прямо ей в сердце.

– Твоя чудесная жизнь, сволочь проклятая, подходит к концу.

Резкий голос Хики оборвал ее:

– Не делай этого, Меган!

В ответ Меган сердито прикрикнула на него:

– На этот раз тебе меня не остановить! – Она хладнокровно взвела курок.

– Нет, – снова раздался резкий голос Хики. – Брайен сам решит, убивать ли ее, и если решит так, то самолично ее прикончит.

Морин слушала эти слова, ничем не выдавая своих чувств. Она лишь почувствовала онемение всего тела и опустошение души.

Меган истерично взвизгнула в ответ:

– Пошел к черту! И к черту твоего Флинна! Она сдохнет здесь и сейчас!

Хики вновь заговорил, но на этот раз спокойно и мягко:

– Если выстрелишь, я убью тебя.

Раздался щелчок предохранителя его автоматического пистолета. Галлахер откашлялся и проговорил:

– Оставь ее в покое, Меган.

Никто не шевелился и не издал ни единого звука. Наконец Меган вновь поставила курок на предохранитель. Она включила фонарик и осветила лицо Морин. Кривая ухмылка исказила губы Меган:

– Да ты старуха… И к тому же не такая уж и красивая.

Дулом своего пистолета она грубо ткнула Морин в грудь. Та пристально посмотрела на искаженное злобой лицо Меган, освещенное светом фонарика.

– Ты очень молода и должна быть хорошенькой, но ты безобразна, Меган, и каждый видит это, заглянув в твои глаза.

Меган со злостью плюнула в лицо Морин и исчезла в темноте.

Хики опустился на колени возле Морин и вытер ее лицо носовым платком.

– Ну вот, все нормально. Если хочешь знать мое мнение, то, по-моему, ты даже очень хороша.

– Пошел к черту! – резко отвернулась от него Морин.

Но Хики не отставал.

– Вот видишь, дядюшка Джон снова спас тебе жизнь. – Морин не отвечала, и он продолжал: – Потому что я действительно хочу, чтобы ты увидела все, что случится позже. Да, зрелище будет бесподобным! Не столь часто можно наблюдать, как рушится вокруг тебя величественный собор!..

Галлахер судорожно вздохнул, и Хики повернулся к нему:

– Это только шутка, Фрэнк!

Морин тоже повернулась к Галлахеру:

– Он не шутит, тебе известно, что…

Хики наклонился пониже к ее уху и прошептал:

– Заткнись, или я…

– Что? – Морин сердито фыркнула на него. – Что ты мне можешь сделать? – Она снова повернулась к Галлахеру: – Он хочет видеть всех нас мертвыми. Он хочет увидеть, как ты и все остальные твои молодые друзья последуют за ним в могилу…

Хики рассмеялся пронзительным, визгливым смехом. Крысы прекратили пищать.

– Маленькие твари чувствуют опасность… Они чуют смерть. Они догадываются… – проговорил Хики.

Галлахер ничего не ответил, лишь в тихом холодном воздухе слышалось его тяжелое дыхание. Морин медленно привстала и спросила:

– Как Бакстер? Другие?..

Хики ответил в своей обычной грубой манере:

– Бакстер мертв. Отец Мёрфи ранен в лицо и теперь умирает. С кардиналом же все в порядке. – Он сочувственно добавил шепотом: – Вот видишь, что ты наделала?

Морин ничего не ответила, только слезы неудержимо текли по ее лицу. Хики отвернулся от нее и перевел свет фонаря на открытую дверцу. Галлахер тоже посмотрел на люк и сказал:

– Лучше всего установить здесь сигнализацию.

– Лучшим сигналом тревоги отсюда будет килограмм взрывчатки, – ответил Хики. – Я пришлю сюда Салливана – он заминирует дверцу. – Он взглянул на Морин. – Ну что? Пошли домой?

Все четверо начали медленно ползти назад, к люку под медной плитой.