Соблазнительный телохранитель (ЛП)

Отпустив ткань, Алана обняла себя за талию. Девушка промерзла до костей, а душу гложило чувство, словно ее вспороли, надругались над ней как над вещами. Такое бесцельное отчаяние было за гранью. Кто мог так ненавидеть ее? Слезы наполнили глаза, но пиарщица не позволила себе расплакаться. Хоть свидетелей и не было, ей не хотелось сломаться. Слезы — это слабость, признак нехватки контроля.

Но понимание того, что кто-то ненавидит ее столь сильно, жалило как ядовитая оса. Кто-то хотел держать ее в страхе, уродуя машину, следя за Аланой, врываясь в ее квартиру. Одинокая слеза улизнула без разрешения, и, оставив влажный след на щеке, упала на запястье.

Что бы произошло, окажись Алана в тот момент дома? Девушку пробрала дрожь. Ни она, ни полиция не знали, когда свершилось преступление, а ведь мисс Гор совершенно случайно задержалась на работе. Вполне возможно, что взломщик ждал именно Алану, но когда она не явилась, выместил агрессию на вещах. Она вновь содрогнулась. Ну и где же ее «стальные яйца»? Они бы не помешали сейчас.

Позади кто-то откашлялся, и девушка вскочила, торопливо вытирая следы слез. Она обернулась. В дверях стоял Чендлер, явно намеревавшийся что-то сказать, но то ли он забыл, что, то ли передумал. Его взгляд — удивительная, насыщенная синева — вперился в лицо Аланы так, словно Гэмбл видел ее впервые. Затем переместился на губы и последовал ниже, оставляя за собой пылающую дорожку. Когда Чендлер вновь посмотрел в ее глаза, девушка втянула воздух. Она почувствовала себя заклейменной.

Ее соски зазудели и напряглись, царапая сатин позаимствованной футболки. Алана вся покрылась гусиной кожей. Мужчина смотрел так, словно изголодался по ней. Мисс Гор пыталась не обращать внимания на возбуждение и желание, проснувшееся внутри, но было невозможно побороть их.

— Тебе нужно распускать волосы чаще, — произнес Чендлер.

— Что?

— Твои волосы… — повторил он, прислонившись к дверной раме и сложив руки на груди. С этими горящими голубыми глазами и почти незаметной улыбкой, полной ленивого нахальства, он был воплощением мужской красоты. — Ты привлекательная женщина, но с распущенными волосами и без очков ты абсолютно прекрасна.

Переварив его комментарий, она хмыкнула. Алана знала, что не отвратительна, но прекрасная? Раз уж на то пошло, она считала себя обычной со своими темными волосами и глазами.

— Ну, снять очки и распустить волосы — это не радикальная смена имиджа.

— Раз я сказал, что ты прекрасна, так оно и есть.

Она изогнула бровь.

— О, ты устанавливаешь законы?

Чендлер усмехнулся.

— Да. Я больше не хочу, чтобы ты носила этот хвостик, из-за которого выглядишь лет на десять старше.

— Ты, черт возьми, серьезно?

— Я, черт возьми, серьезно. — Он наклонил голову в бок. — Хотя очки мне нравятся. Напоминают об учительнице из старшей школы. Каждый раз, как они соскальзывали с ее носа, у меня…

— Хватит! Я вижу всю картину. Представь себе, ты не имеешь права указывать, что мне делать с волосами.

— Я твой телохранитель.

Глядя на него, Алана покачала головой. Гэмбл просто невыносим — сексуален, да, но жутко невыносим! Однако, он выхватил ее из жалкого состояния, разжал хватку страха, и девушка была благодарна. Хотя это не означало, что она должна соглашаться с ним во всем.

— Ты мой телохранитель, Чендлер, а не персональный стилист, так что…

— Кстати о персональных стилистах, в моей старой одежде ты смотришься лучше, чем в своих жутких костюмах. И поверь, в моей футболке ты чертовски сексуальна.

Ее щеки вспыхнули, и мисс Гор оставалось лишь надеяться, что румянец незаметен.

— Спасибо, — выдавила она сквозь зубы.

— Слава богу, что содержимое твоих шкафов потеряно. Видишь, нет худа без добра, или как там говорят? Можем пройтись завтра по магазинам и найти что-то, в чем ты будешь выглядеть хорошо.

Слишком взбешенная, чтобы болезненно отреагировать на его утверждение, девушка сжала кулаки. Появилась огромная вероятность, что парень получит в лицо.

— Во-первых, иди на хуй.

В его глазах замерцало озорство.

— Мне нравится, что сейчас началось.

Она точно его ударит.

— Во-вторых, я рада, что моя потеря всего гардероба — такая замечательная для тебя новость. В-третьих, я скорее впечатаюсь в городской автобус на ходу, чем пойду с тобой по магазинам.

— Ух, звучит впечатляюще.

— И последнее: я не могу оставаться здесь.

Его расслабленность тут же исчезла. Чендлер выпрямился.

— Ты остаешься, Алана.

— Я поеду в отель и…

— Ни за что! — Его глаза сверкнули. — Там небезопасно.

— Все будет в порядке.

— Раз ты в этом так уверена, зачем тогда приехала ко мне?

А вот это весомый аргумент.

— Это было ошибкой. В отеле полно людей…

— Вот именно. — Гэмбл расцепил руки. — Куча людей проходит через этот отель весь день напролет. Мне в первую же ночь следовало вытащить оттуда твою задницу.

Алана до сих пор тайно радовалась, что он следил за ней, когда она считала, что он и думать забыл.

— Я не останусь, Чендлер, это абсурд. Это же твой дом! Это непристойно.

— Кому есть дело до пристойности?

— Мне!

На его лице отразилось нетерпение.

— Ты слишком много беспокоишься о том, что подумают другие.