Соблазнённая

Всё же стоило признать, что приём удался на славу – пожалуй, одно из лучших мероприятий этого сезона, на котором ей доводилось побывать. Просторный сад преобразился до неузнаваемости: Томпсоны даже велели вырыть посередине него небольшой искусственный пруд, и сейчас несколько пар забавлялись тем, что переплывали его на небольших лодках, соревнуясь в скорости.

Под приятной тенью деревьев были расставлены небольшие круглые столики, уставленные плетеными корзинами с фруктами, а слуги разносили напитки и лёгкие закуски. Вокруг царила непринуждённая атмосфера лёгкости и праздника. И судя по лицам гостей, словно светящимися от радости, не одна Эмилия так считала.

Оказывается, всё это время Томпсонам выйти на должный уровень мешало не отсутствие вкуса, как раньше считала Эмилия, а банальное отсутствие финансов. Прискорбная несправедливость, тем не менее разрешившаяся. Она словила себя на мысли, что сейчас другими глазами посмотрела на супружескую чету Томпсонов и их отпрысков, признавая за ними некие заслуги, которым ранее не придавала значения. Как раз сейчас Томпсон-старший со своим сыном беседовал с незнакомым мужчиной неподалёку от места, где расположилась Эмилия.

– Кто это? – взгляд Эмилии зацепился за высокую поджарую фигуру незнакомого мужчины, стоявшего боком к ним.

С её места хорошо был виден профиль мужчины с острым прямым носом. Тёмные волосы были коротко пострижены, среди людей их круга так коротко никто не стригся. Его короткая стрижка смотрелась почти вызывающе, как и его манера держаться: поза казалась расслабленной, но ей чудилась в этой расслабленности какая-то расчётливость и собранность, готовность мгновенно отреагировать и броситься вперёд. Странные мысли, подумалось ей, с одного единственного взгляда строить подобные предположения о совершенно незнакомом человеке.

– Ты про Хромого? – мгновенно отозвалась приятельница Эмилии, Анна.

– Про кого? – не поняла Эмилия вопроса Анны, продолжая рассматривать мужчину.

– Про того, на кого ты сейчас смотришь, – хохотнула Анна, обмахиваясь веером.

– Он хромой? – протянула Эмилия, понимая, что разочарование сквозит в её голосе слишком явно, чтобы не быть услышанным и понятым приятельницей.

– Да, – подхватила Анна, обрадовавшись тому, что в этот раз она служит источником информации и сплетен, а не Эмилия.

– А по первому взгляду не скажешь…

– Подожди немного. Начнёт двигаться – сама всё увидишь…

И словно в подтверждение её слов, мужчина коротко кивнул головой, прощаясь с собеседниками, и тронулся с места, направляясь в другую сторону. Анна была права – он хромал, припадая на левую ногу. Стоило признать, что он не волочил за собой ногу, но всё же хромота довольно сильно бросалась в глаза.

Мужчина, словно почувствовав, что служит предметом для обсуждения, поднял глаза и безошибочно определил сплетничающих девиц, вперив в них холодный взгляд: мельком осмотрел Анну, а на Эмилии его взгляд задержался дольше, чем того требовали приличия при беглом осмотре едва знакомого человека. Краска бросилась в лицо, но отводить поспешно взгляд в сторону или опускать глаза она не стала.

Эмилия рассматривала лицо мужчины с интересом, отмечая, что его едва ли можно назвать красивым или даже просто привлекательным: слишком резкие, хищные черты лица, к тому же то ли шрам на лбу, то ли просто он так сильно хмурился. В какой-то момент ей показалось, что он направится прямиком к ней и огорошит каким-нибудь неудобным вопросом, но он прервал зрительный контакт и медленно прошествовал в другую сторону, к группе мужчин, бурно обсуждавших последние политические сплетни.

– Бестактный наглец, – наконец проронила Эмилия, вздыхая с облегчением, едва он повернулся к ним спиной.

– Ещё какой, – возбуждённо прошептала Анна, приближаясь к приятельнице.

Эмилия уловила отчетливый запах пудры, смешанный с ароматом клубники и немного кислым запахом пота, исходящим от Анны, затянутой в тугой корсет и платье из плотной ткани. А всё ради того, чтобы казаться стройнее. Глупышка, с её комплекцией такие уловки не помогут, подумала Эмилия, но всё же прислушалась к подруге, торопливо делящейся с ней сведениями.

Анна болтала много, часто сбиваясь и хихикая, многое сочиняя на ходу, как поняла Эмилия, чтобы сделать свой рассказ наиболее впечатляющим, потому приходилось мгновенно отсеивать расхожие домыслы от доподлинно известных фактов, объединяя их в короткую справку. Максимилиан Ровере, тридцати восьми лет, обладает достаточным состоянием, но что называется замарался в ремесле, недостойном аристократа – занимается поставками вина откуда-то с юга.

В этом городе он – скорее гость, чем постоянный житель, чаще всего проездом. Снискал славу отшельника и крайне негостеприимного хозяина, не считающего нужным придерживаться правил приличия и элементарной вежливости. Вдовец, возбужденно зашептала Анна, причем жена умерла то ли от болезни, то ли от банальной передозировки наркотиками, то ли от того, что он отравил уродину-жену, присвоив её состояние.