Соблазнение (ЛП)

Он посасывал сосок и дразнил Гермиону, целуя ее и продолжая правой рукой ласкать левую грудь; обхватывая кончиками пальцев кожу, Драко медленно оттягивал сосок и отпускал его, чтобы повторить вновь. Наконец, он отпустил ее правый сосок и склонился к левому, слегка задев зубами, прежде чем обхватить губами. Гермиона почти кричала.

Драко медленно отодвинулся, чтобы сорвать платье, а затем, замерев, принялся впитывать в себя это зрелище. На ней были лишь белые кружевные трусики. Он вновь наклонился к ней и отправился исследовать ее тело своим языком. Драко прошелся до пупка, чувствуя, как Гермиона начала дрожать, и, подняв глаза, увидел, что она пристально за ним наблюдает. Он ухмыльнулся, задержав взгляд на ней, и вновь скользнул по ее телу, остановившись на бёдрах. Драко принялся яро посасывать кожу около косточки и смотрел, как пятно становится темнее. Слегка коснувшись пальцем кожи, он прижался к следу губами.

Драко сдержанно провел рукой по краям ее трусиков, чувствуя, как у Гермионы перехватило дыхание. Он склонил голову, чтобы скрыть улыбку, которая заиграла на губах, стоило ему начать целовать ее бедро.

— Говнюк… — прошипела она, и Драко услышал, как яростно Гермиона опустила голову на подушку.

— Я ждал эту ночь на протяжении двух лет, и если я могу еще потерпеть, то ты тоже, — сказал он, прежде чем провести языком вдоль ее коленного сустава. Драко сделал мысленную пометку, когда услышал приглушенный стон.

Он коснулся языком внутренней части ее голени и почувствовал, что Гермиону пробила дрожь. Затем Драко прижался губами к пространству между костями на ее лодыжке. Она тихо застонала.

Занимательно.

— У тебя есть фетиш, Грейнджер? — протянул он, и Гермиона вмиг покраснела.

— Нет! — яростно отозвалась она.

Драко изогнул бровь, лаская ее лодыжку, а затем провел пальцами вверх-вниз, попутно прижавшись губами к коже. Гермиона выдохнула и едва не упала с кровати.

— Ты уверена?

— Может, есть, — сказала она, зарывшись лицом в ладони и подглядывая за ним между пальцами. — Я не знаю. Я… когда я попросила… однажды потрогать их, он… начал называть меня госпожой. Мне это не понравилось.

Драко усмехнулся.

— Запомню, — сказал он, проведя языком между ее пальцев. Она застонала и схватилась за простыни, отведя ногу в сторону.

— Я не… я не хочу исследовать наши фетиши сегодня, — пробормотала Гермиона, сохраняя алый оттенок на щеках. — Это перебор.

— Справедливое замечание, — быстро ответил Драко, отметив, что в будущем такие ночи могут состояться.

Он приподнял ее вторую ногу и положил к себе на плечо, поцелуями спускаясь вниз. Переключившись на другое бедро, Драко оторвался от ее кожи и вновь прижался к губам, сминая их в течение нескольких минут и плотно прижимаясь к телу. Ощущение ее обнаженной груди, прижимающейся к нему, было сравнимо с пожаром внутри.

Пальцы Гермионы запутались в его волосах, а затем скользнули вниз, стягивая рубашку с плеч.

— На тебе слишком много одежды, — пробормотала она ему в рот, прежде чем принять вертикальное положение и снять этот предмет одежды. Гермиона встала на колени и принялась целовать и покусывать его плечо. Драко вздрогнул, а чувство, как она прикасалась губами к его телу, заставило кровь кипеть под кожей и ударило в голову. Он, промычав, откинулся назад, позволяя ее пальцам скользить вдоль его рук. Неожиданно Гермиона коснулась помутневшей метки.

Его кровь буквально заледенела, и он резко выдернул руку. Гермиона замерла и посмотрела на него.

— Это в прошлом, — сказала она. — Это все в прошлом.

Драко сжал челюсти и почувствовал холод; в этот момент показалось, что он был абсолютно потерян.

— Это… я все еще чувствую, что это влияет на меня. Особенно, когда дело касается тебя. Мне жаль. Мне так жаль.

Боль настигла его внезапно. Драко будто помешался. Он был Икаром, который пытался достичь солнца и надеялся, что ему это удастся.

Но теперь Драко вновь стал самим собой. Ледяным. Ледяным, словно собственное Поместье, где перед его глазами пытали женщину, которую он добивался. Ледяным. Он всегда будет ледяным, вплоть до самой смерти.

Драко провел рукой по волосам, вздохнул и попытался успокоиться.

Следом последовало тепло, коснувшееся его руки и лица, ведь Гермиона все еще была здесь. Прикоснувшись губами к его щеке, она переплела их пальцы.

— Ты просил у меня прощения на коленях, — сказала Гермиона. — Я бы не была здесь, я бы никогда не пришла к тебе на ужин, если бы не простила тебя.

Она нежно прильнула к нему.

— Я простила тебя, Драко Малфой. Оставь это в прошлом.

Он медленно ответил на поцелуй, а она лишь углубила его. Гермиона настойчиво призвала прижать ее так крепко, пока не растворилась в его объятьях, и пожар вновь не вспыхнул между ними.

Нежно. Осторожно. Потрясающе. Мощно. В его постели. В его.

Драко не подозревал, что можно желать человека настолько сильно. Он хотел ее; каждый атом. Он просто горел ради нее. Драко, до боли в груди, не мог избавить себя от надежды, что ему каким-то образом удастся убедить ее остаться с ним.