Соблазн для Шейха

В итоге сорвался и сразу же после порки, позвал к себе Далию. Эта тигрица была неутомимой в постели, каждый раз стараясь доставить удовольствие только мне, полностью забывая о себе. Она как дикая, скакала на моём члене, визжа так, будто в неё вселились бесы. После того, как я кончил один раз, она сделала мне шикарный минет, который Далия всегда делала в совершенстве. Лизала и посасывала так, что у каждого бы мужика снесло башку.

Только вот, возбудился и кончил два раза я не от её умелого рта или рук. И даже её стройное тело здесь было не при чём. Я представлял её. Упрямую русскую, которая вела себя как ледышка. Смотря на чёрные волосы Далии, видел её. Сжимал до посинения пальцев её локоны, держась за них и заставляя любовницу двигать головой чаще, заглатывая член глубже.

Это был самый незабываемый минет в моей жизни. Надеюсь, что когда каменные стены вокруг русской падут, она сделает его не хуже. То, что она сдастся, был уверен. Этот месяц будет для неё адским, потому что я кину все свои возможности, чтобы эта женщина не устояла и сдалась.

На следующий день после порки, Анна-Мария стала послушней. Нет, не так. Она стала более тихой.

Придя в гарем, наложницы снова встретили меня танцами, а после обложили со всех сторон, пристраиваясь рядом на лежаке. Далия сияла, а её глаза словно горели после той ночи. Она лежала у  моего правого бока, поглаживая своими длинными тонкими пальцами мою грудь. Улыбнувшись ей, перевёл взгляд на Лейлу – девушку, которая носила под сердцем моего ребёнка.

Она сидела, улыбаясь, скрестив руки на своём маленьком животе. Порой ласково поглаживала его, и переводила на меня свой счастливый взгляд. Её беременность была для меня неожиданностью, но ничего против неё не имел. Да, когда-нибудь нужно будет обзавестись наследниками, но в свои тридцать не сильно задумывался об этом. Пусть идёт всё так, как идёт.

Медина заняла своё место сверху, укладывая мою голову на свои бёдра, и пальцами игралась с моими волосами.  Самира устроилась около ног, положив на них голову и прикрыв глаза.

И только одна своевольная наложница стояла в стороне, опираясь спиной о стену и смотря на меня ненавистным взглядом. Вчерашний её танцевальный костюм сменился на обычное льняное нежно-розовое платье до колена. Она выглядела в нём мило, особенно насупившись и сделав обиженный вид.

На своей территории, я разрешал женщинам ходить в открытой одежде, потому что знал, они одевались так только для меня. Каждый раз, когда приезжал из другой страны, привозил им разные вещи, в которых они после щеголяли, показывая все свои прелести.

Наблюдать за Коваль было тем ещё наслаждением. Она постоянно отводила от нас взгляд, предпочитая смотреть в сторону. Иногда посматривала на нас, прожигая меня ненавистным взором. Ничего, это продлится недолго, особенно после того, что я придумал.

В очередной раз она отвернулась, прячась в тени колонны и заставляя меня улыбнуться.

– Анна, иди к нам, – позвал её к себе, специально коверкая её имя. Ауза поворачивается в нашу сторону и зло шипит:

– Меня зовут не Анна.

Не сдерживаюсь и издаю смешок. Мне нравится смотреть, как она бесится. Это выглядит забавно и мило. По крайней мере, сейчас, когда я был добр после ночи с Далией. Чувствую, когда эйфория пропадёт, она снова начнёт раздражать меня своим характером. Но сейчас я просто наблюдал и забавлялся.

– Я слышал, у русского народа есть сокращения имён. Твоё разве не Анна?

– Нет, – резко отвечает, скрещивая свои руки на груди. Понял сразу – обижается. То ли от той порки, то ли от имени. Скорее всего, первое. Я задел гордость русской красавицы, поставив её в неловкое положение. – Я Анна-Мария, и никак больше. И спасибо, предпочту остаться здесь.

Язвит, отвечает грубо, что не пропускает мимо ушей Далия. Девушка подскакивает, убирая голову с моей груди, сжимает кулаки и обращается ко мне, злясь на аузу.

– Господин, мне кажется, – начинает зло она, и меня забавляет её реакция. Ревнивые распри в гареме не интересовали меня, хотя я и никогда не слышал чтобы девушки что-то или кого-то не поделили. – Или ваша новая наложница не знает правил и своего места.

Далия говорила на английском, обращаясь больше к русской, чем ко мне. Если бы она хотела, чтобы слышал только я, сказала бы эти слова на арабском. Сейчас же она хотела поставить Анну-Марию на место.

– Верно, – соглашаюсь, переводя взгляд от своей любимицы на Коваль. Многозначительно смотрю на неё, и обращаюсь к своим наложницам. – Пока меня не будет, объясните ей правила. Откажется, можете привязать её к столбу и оставить висеть на час. Голой. Под жаркое солнце.

Конечно же, я лукавил. Мы жили в современном мире, где такое давно не практиковалось. Нет, я мог сделать это, но не собирался. Это всё для того, чтобы у Анны-Марии был стимул сотрудничать с моими наложницами, только и всего.

Мои девочки приняли это как игру. Улыбнулись, и даже Самира приоткрыла глаза, чтобы посмотреть на Коваль.