Собиратель Теней. Живая степь

Упоминание странного имени несколько замедлило круговерть моих мыслей.

«Сдался мне их Ярг! Сейчас стражи порядка набегут, а тут я, такой красавец, с тремя жмуриками и орудием убийства. Сразу понятно, кто кого завалил, и попробуй докажи, что защищался. От тубуса. Свидетелей-то нет. Одна робкая надежда, что кто-то из окна глазел. Вдруг замолвит за меня словечко?»

Зрение, наконец, прояснилось. Спасительных окон я не увидел, поскольку все здания исчезли, как и прохожие до этого.

– Писец, забаненный наглухо! – шепотом произнес любимое ругательство сослуживца Григория Васильева. – Кто сменил декорации?!

Григорий чем только раньше не занимался: и созданием компьютерных игр, и разработкой самых странных сайтов, и дизайном театральных декораций и бутафории, являясь специалистом широчайшего профиля и автором самобытных ругательств. «Эбонитовые ежики» также были из его лексикона.

«Чутье подсказывает – полицию ждать не стоит».

С трудом нашел в себе силы принять положение сидя. Дождавшись, когда пройдет нахлынувшее головокружение, осмотрелся.

Все три тела как-то заметно «сдулись» и приобрели синеватый окрас. Их одежонка также изменила фасон и цвет. Сейчас троица бандитов была одета в простецкие жилетки с накладными карманами и шаровары неброских коричнево-зеленых тонов, под стать окружавшей местности, на ногах – невысокие сапоги.

«Да я в своих летних светло-серых брюках, полуботинках и клетчатой рубахе вообще пижон! Причем, весьма выделяющийся на фоне ландшафта».

Машинально нащупал в кармане мобильный. Набрал номер Григория. Тишина. Ага, так прямо и дозвонился – сети здесь не существовало.

«А ты как хотел, Громов? Видишь хоть одну вышку?» – покрутил головой во все стороны. Ни столбика, ни деревца. Убрал телефон обратно в карман.

Собравшись с духом, предпринял попытку подняться. Через пару минут удалось совершить и этот «подвиг», хотя «штормило» меня знатно, словно в смерч забросило.

«Хорошо, желудок сейчас пуст, а то бы все его содержимое выскочило наружу».

Еще минут десять стоял, не шевелясь, пока организм не перестала терзать тошнота. Осторожно сделал первый шаг, второй, глазами отыскивая пистолет.

– Ежики эбонитовые! Это еще что за трюки?!

На том месте, где – точно помню – лежал ствол, сейчас валялся двухзарядный мини-арбалет: тетива натянута, оба болта на местах. Невольно оглянулся на пронзенного тесаком: из его груди торчал кинжал. Вместо тубуса валялись ножны, скорее всего, от этого кинжала.

«Да что здесь вообще происходит?! Меня терзают глюки, или…»

Не помню, чтобы за свои двадцать четыре года я прибил кого-то, крупнее таракана. А тут – сразу трое амбалов… И у них, а не у меня имелось оружие.

«Так какого бана скопытились они, а не я?! Пятница помешала? Им, а не мне? А такое вообще бывает? – Еще раз осмотрел место стычки. – А чего мне, собственно говоря, расстраиваться? День еще не закончится, и случиться может всякое. Такое, что кое-кто будет завидовать этим посиневшим», – посетила меня «оптимистичная» мыслишка.

Представив, что еще может произойти, вздрогнул. И сразу начал выискивать более успокаивающее объяснение:

«А может, прищемив палец, я упал, ударился головой об острый угол, и меня конкретно вырубило. И сейчас я лежу себе преспокойненько в коме, мозг рисует кошмарные видения, но стоит протрезветь ангелу-хранителю, и он поможет медицине вытащить Платона Ивановича из бессознательного состояния».

Снова взглянул на причину пятничных злоключений: фаланга большого пальца оставалась синей. Нещадно ущипнул ее:

– Ой-ё… ***, ***, ***!!! – выругался немудреными словами, которые первыми всплывают при жуткой боли.

«Эх, а какая замечательная версия была! Но… мимо кассы, то есть комы. Придется искать другую. И сперва – осмотр места преступления».

На трупы старался не глядеть. Кругом пожухлая трава, хотя совсем недавно был асфальт. Каким ветром меня сюда забросило, старался не думать, психика и так была на пределе. Попытался сосредоточиться на чем-то конкретном. Заметил развязанный шнурок на правом полуботинке. Как раз им и вмазал по морде…

«Так, не о том…»

Взгляд остановился на том, что раньше было тубусом, подошел к ножнам и поднял их.

– Ставлю десять против одного: из тубуса, если бы я зазевался, должно было что-то вылететь, когда «полосатый» направил его на меня.

Невольно взгляд устремился к коротышке. Как ни странно, крови вокруг тела не было.

«Ладно, не до тебя!»

Внимательнее присмотрелся к вещице.

«Точно, ножны с секретом! Две трубки по бокам замаскированы под змеюк с открытыми пастями. И как из них стрелять? Как и в природе? Наступи гадюке на хвост, она и укусит». Я заметил отогнутые хвосты, выступающие за пределы ножен.

Отведя ножны в сторону, осторожно нажал на выступ. Прозвучал щелчок, что-то выскочило. При падении раздался громкий хлопок, а меня взрывной волной качнуло назад.

– Ах, ты ж, стерлядь звезданутая! – неожиданно для самого себя выскочило ругательство Карины Лебединской, которая сидела в офисе за соседнем столом. – Выходит, полосатый мог меня на куски разорвать?! Неплохая дальность, между прочим, метров пятьдесят будет.