Собиратель Теней. Живая степь

Как ни странно, смена реальности не отразилась на мне никак. Паники – ноль. Отчаяния тоже не ощущалось… У человека, можно сказать, целый мир отобрали, подменив незнамо чем, а в итоге…. Возможно, если бы у меня была хоть какая-то семья, переживал бы за близких, а они – за меня… А так только на работе у начальника могут возникнуть вопросы по поводу отсутствия сотрудника. Причем задать их можно, а вот ответить будет некому.

То ли последние пару лет меня серьезно измотали пятничные сюрпризы, то ли встряска с отморозками что-то заморозила внутри, но перемену мира, на удивление, воспринял без чрезмерного удивления. Может, пока не осознал до конца…

Ничего, сейчас гляну на отражение, и тогда начнется… Не началось. Больше поразил сам факт наличия зеркала в доме. Насколько помнил, в «нашем» средневековье оно стоило немалых денег. Правда, там не было магии.

«Да ничего так обличье, разве немного причесать, побрить и умыть… Волосы, как были темно-русыми, так и остались, высокий лоб с двумя поперечными морщинами тоже на месте, и нос ничуть не изменился – треугольник средних размеров. Щеки, подбородок – все моё. Ну и ладно, хоть какая-то стабильность».

Немного отошел подальше от зеркала, чтобы рассмотреть себя в полный рост. В зеркале отразился обычный парень стандартного сорок восьмого размера, чуть выше среднего роста. Ни бицепсы, ни трицепсы не проявились – в общем, и тут без изменений.

– Кто-то говорил, что не хочет заставлять капитана ждать, а сам не может от зеркала отлипнуть, – съязвил Игун.

– Уже иду.

Быстро пригладил взъерошенные волосы, и мы пошли в соседнюю комнату.

В кресле возле окна нас ждал крупный мужчина лет пятидесяти. Его густые черные волосы во многих местах посеребрило сединой, однако карие глаза излучали твердую решимость, а густые брови придавали лицу оттенок суровости.

– Здравствуйте, – негромко произнес я на языке дрегов.

В ответ – молчание.

– Отец, это Платон. Я тебе о нем рассказывал, – подключился Игун.

«Интересные у них мундиры», – подумал я, разглядывая явно форменную одежду родственников. Фасон кителя и брюк, сшитых из ткани неброского серого цвета, и у капрала, и у капитана были одинаковыми. Все отличие состояло в нашивках на плече, которые дугой охватывали рукав и были хорошо видны спереди и сзади. Полевая форма, в которой я видел Игуна и Алгая, заметно отличалась от штабной. Она сидела на пограничниках гораздо свободнее, видимо, чтобы прикрывать кольчугу. Плюс еще шлем.

Капитан сначала посмотрел на сына, затем окинул оценивающим взглядом меня и произнес несколько слов на очередном непонятном языке. Я взглянул на Игуна, ожидая перевода, но тот лишь пожал плечами.

– Здравствуй, Платон, – наконец заговорил тот на известном мне языке. – Берите стулья, парни, присаживайтесь – нам есть что обсудить. Что касается непонятной фразы – это была проверка, Платон. Ты ее прошел, иначе бы наш дальнейший разговор просто не состоялся.

Мы сели напротив капитана, и он продолжил:

– Мое имя Ашкун. На службе – капитан Ашкун. Так вот, от лица командования и от себя лично благодарю за спасение наших бойцов, Платон, – он обозначил легкий кивок, а также жестом остановил мою попытку ответить – дескать, он еще не закончил. – Но всех этих неприятностей, Игун, совершенно точно можно было бы избежать. Ты в рапорте написал, что ночью сомнения о принадлежности пленника к дрегам развеялись. Почему же сразу не снял сеть? Хотел показать угаям, что везешь одаренного? Они именно так и поняли.

– Виноват, отец, – понуро произнес капрал. – Был немного ошарашен…

– Признанием делу не помочь. Если бы не Платон, родители Алгая сейчас оплакивали бы сына, за которого ты несешь полную ответственность. И не забывай про сеть – это ведь не игрушка для больших мальчиков, а весьма дорогое имущество пограничной службы. Пятьдесят золотых на дороге не валяются. Теперь, пока не оплатишь ущерб, никто тебя на учебу не отпустит.

– Я верну долг, отец.

– Вернет он… За месяц? – пробурчал Ашкун. – Ладно, с тобой еще будет особый разговор. Сейчас надо решить вопросы Платона. Я правильно понимаю, что никаких документов у тебя нет?

После взрывной волны я лишился всего, что имел с собой из прежней жизни: телефона, ключей от квартиры, кошелька… Остался только ремень.

– К сожалению, это так.

– Без настоящих документов ты дальше моего дома не выйдешь, а с поддельными я же первый тебя и арестую.

– А какой выход? – спросил я, полагая, что капитан уже подготовил решение, причем оно каким-то боком ему выгодно.

– Выход имеется, – важно произнес Ашкун. – Мой сын сообщил, что ты убил троих дрегов, а значит, совершил деяние, достойное настоящего гражданина Миригии. Доказательства смерти нечестивцев он мне представил.

– Какие доказательства? – я перевел недоуменный взгляд на Игуна.

– Да, Платон, ты точно не из нашего мира, – усмехнулся капитан. – Только тот, кто принес левое ухо дрега, может претендовать на почет и награду.