Собирай меня по осколкам

На обед мы пошли вчетвером, Ваня вдруг решил присоединиться. Серебрянская еще так покосилась на него, но он лишь развел руками. Сколько себя помню, другу всегда было плевать на мнения людей, как и мне. На этом, наверное, сошлись. Да и девчонки у него менялись по этой же причине. Хотя много раз сыпалось: “кабель, сволочь, подонок”. Но не плевать ли? Ване уж точно плевать.

За столом разговорились, откидывали шутки, и в целом атмосфера не смахивала на встречу бывших врагов. Маша улыбалась, подруга ее тоже. Народ иногда поглядывал, но не шептался. Пусть бы только попробовали. Один парень что-то пытался ляпнуть, но Ваня его быстро присек. Уварова удивилась такой реакции, я же наоборот – ни чуть. Уж в ком, а в этом человеке уверен.

После разошлись по парам и мне чертовски не свезло. На мировой политике Виталий Андреевич, дедок времен СССР, который вечно ходил в строгих костюмчиках и галстуке, с таким забавным чемоданчиком черным, решил вдруг отыграться на нерадивом гуляке.

Не понравилось ему, понимаешь ли, что я пропускаю столь важный предмет. Нет, предмет может, в самом деле, важный, особенно для тех, кто в будущем планирует работать по данной профессии. Однако я собираюсь связать свою жизнь с кодами, компами и невидимыми сетями рунета. Мне так-то сто лет не упала эта его политика. Я не постеснялся, остался после пары, и сообщил о скором переводе.

- Не знаю, куда вы там собрались, но по моему предмету зачета не ждите, - заявил дедок. Он аккуратно закладывал тетрадки и учебник в свой супер старый чемодан, который явно пережил уже не одно столетие.

- Да ладно вам, Виталий Андреевич. Я вообще в больнице лежал, тоже по причине международных переговоров.

- Ох, ну раз такое дело, - покачал он головой, поправляя удавку на шее. – Страна должна вам выдать орден и значок. Вы бы раньше сказали, я бы с ректором договорился, мы бы вашу фотографию повесели в расписании. Героя должны знать в лицо.

- Да меня, итак, все знают в лицо, - ухмыльнулся я. Но мужик явно не заценил шутку, посмотрел, словно припечатал.

- Видите, можете же, когда хотите. Раз звездой университета успели стать, то и выучить два учебника вам труда не составит. Такой талант грех зарывать, - откровенно стебался дед. Я натянуто улыбнулся, понимая, что придется искать пути для решения вопроса. Не слезет же, пока душу не вытянет. Выдержка времен СССР.

- Мой талант в кодах и программировании. Хотите, взломаю почту вашего конкурента и вытащу оттуда что-то эдакое? – заявил я вроде как в шутку, а с другой стороны, вдруг прокатит. – Или РАНО какого-нибудь? Вот вы давно в конкурсах участвовали по проектам и диссерам?

- Каждый день участвую в конкурсах, с такими как вы общаюсь. Всего доброго!

Ответ меня, конечно, не устроил. И зубрешкой заниматься не хотелось. Может реально хакнуть его ящик в ЭСЗ (электронная система знаний). Они ж там хранят всякие тесты и прочую ерунду, которую нам выдают потом или заставлять в этой же системе проходить. Кстати, неплохая идея. Ну, кто гений? Я!

С приподнятым настроением помчался к Маше на факультет, выждал положенных полтора часа, потому что пары у нас не сходились. Взял за руку, как подобает настоящему мужчине, и повел к своей машине. По пути заехали в Джелатерий, местный ресторанчик с мягкими диванчиками и вкусным крем-супом. Уварова отнекивалась сперва, мол домашки много, перед сессией проблемы не нужны. Но я все равно уломал. Что она готовить будет, лучше это время потратить на что-то более интересное. Например, на меня.

С едой закончили почти в шесть, слишком долго болтали. Обсудили и музыку, и фильмы, и города, где хотели бы побывать. Не поговорили только о нас, о прошлом. Я как-то не мог начать, а она не поднимала тему. Ну ладно, не последний ведь разговор в жизни.

По домам расходиться не стали. Вернее, я заскочил к себе за ноутом и учебниками, а потом уже поднялся к ней. Мы сидели на кровати в разных углах, пытались заниматься делами, но слишком часто поглядывали друг на друга. Логичное дело, Маша интересней кодов и заумных предложений. На нее смотри не насмотрись. Она еще надела длинную широкую худи, чуть ли не до колен, а худенькие ноги обтягивали домашние черные лосины. Волосы подвязала, вставила туда карандаш. Очень забавная короче.

- Тим, а ты в математике как? – Уварова подняла голову, переводя взгляд с тетрадки на меня. Я сидел в позе по-турецки, она тоже. Но ради такого дела, подлез поближе.

- Не понимаешь что-то?

- Вот тут, никак не могу понять, как правильно посчитать, - взял тетрадь, всматриваясь в цифры. Уселся рядом, касаясь своими коленками Машиных коленей. Она смотрела на меня, хлопая пушистыми изогнутыми ресницами.

- Тут надо, - я осекся почему-то. В венах медленно начал разливаться огонь, и желание послать к черту эту математику.