Не все рекрутеры считают оправданным задавать вопрос об ошибке в такой широкой формулировке, тем самым предоставляя «простор для фантазии» кандидатов, которые вполне могут при ответе избежать разговора о профессиональных промахах, поведав пару случаев из своей личной жизни. Елена Соловская, директор ростовского рекрутингового агентства «Служба персонала», считает, что лучше, когда эйчары задают более конкретный вопрос, к примеру, о профессиональных неудачах.
Вопрос о допущенных ошибках несколько перекликается с вопросом о недостатках, ведь зачастую именно нехватка опыта, знаний и навыков приводит к просчетам. Вероника Давыдова полагает, что первый из них позволяет оценить какие-то конкретные поступки кандидата, то второй является уже «посягательством» на личность в целом. Именно поэтому соискатели чаще всего теряются и не могут ответить на него, так как им кажется, что любое утверждение может быть истолковано против них. Ведь если ошибка осталась в прошлом и, более того, была исправлена, то со своими недостатками бороться намного сложнее. Виктория Савилова, заместитель генерального директора компании ARDEX Russia, замечает: «Рассказывая об ошибках и способах решения проблемы, кандидат, как правило, попутно рассказывает и о своих достоинствах с недостатками, о тех личностных качествах, которые ему помешали, что говорит о его умении признавать свои слабые стороны».
Говорить или молчать?
Каждый человек допускал какие-либо недочеты в процессе своей трудовой деятельности, однако у многих случались и такие ошибки, о которых даже не хочется вспоминать. Причинами могли стать как простая халатность и недосмотр, так и несогласованность общих усилий сотрудников. В любом случае сообщать о деталях потенциальным работодателям было бы нелогично. Поэтому сориентируйтесь заранее, о чем можно поделиться с «общественностью», а какой «сор» лучше не выносить из избы. При подготовке к собеседованию можно, проанализировав полученный вами опыт, подготовить ситуации из серии «на ошибках учатся», рассказ о которых будет для вас менее болезненным.
Конечно, менеджеры по персоналу не ждут от соискателей историю о «суровых жизненных буднях», однако вполне возможно, что формулировка промахов будет носить личностный характер. Например, Ирина Р. на интервью рассказала следующее. Она очень сожалела, что, заняв должность директора по персоналу крупной компании, ушла в декретный отпуск на два года, поскольку потом ей удалось найти новую работу с большим трудом, только согласившись на более низкую позицию. Но Ирина поняла, что проблема заключается в уровне ее компетенции, и поступила на заочное отделение для получения второго высшего образования, посещала выставки и семинары. В результате, через год ее повысили, предложив более интересную и высокооплачиваемую работу. А вот Андрей С. поведал на собеседовании о том, что все свое рабочее и личное время посвящал исключительно работе, в семье его практически не видели. Осознав, что работа отнимает у него бóльшую часть жизни и лишает возможности проводить время с домашними, Андрей нашел работу с нормированным графиком, научился расставлять приоритеты и грамотно управлять своим временем. В итоге он сделал вывод, что для гармоничного развития очень важно уметь соблюдать баланс между личной и профессиональной сферами жизни.
На вопрос о просчетах можно дать и нейтральный ответ. Например, «вообще, ошибок в моей работе не было, случались лишь незначительные промахи, которые удавалось исправить в самые короткие сроки». Однако этот вариант все же нельзя назвать удачным, поскольку рекрутер, не сумев выяснить интересующие его моменты, попытается другими способами обнаружить «темные пятна» на карьерном пути соискателя. Можно сказать что-то вроде: «Ошибкой было начитаться книг и статей по прохождению интервью, где говорится, что ни один вопрос работодателя не стоит оставлять без ответа. Но, к сожалению, сейчас я действительно не готов ответить на ваш вопрос».
Чистосердечное признание смягчает вину