Собака Метцгера

Он поднес газету к глазам: «ТЕЛО ПРОПАВШЕГО ПРОФЕССОРА НАЙДЕНО. За неделю это уже второй случай насильственной смерти в университетском кампусе. Вчера поздно вечером было найдено тело профессора Яна Донахью в дренажной канаве, в нескольких кварталах от его офиса. Полиция Лос-Анджелеса заявила, что причиной смерти явилось удушье, вызванное сильным ударом в область трахеи. Следователи отказались комментировать наличие связи убийства с недавней кражей кокаина, оцененного в миллион долларов, из здания корпуса общественных наук, но признали, что офис профессора находился рядом. Капитан полиции Джон Расин заявил репортерам, что Ян Донахью не проходил как свидетель по делу о краже и его имя никак не упоминалось в связи с этим расследованием».

— Ну?

— Это тот самый? Любопытно.

— Больше тебе нечего сказать?

— Просто любопытно. Надо же — удар в трахею, и конец. Обычный преступник так не сделает, хотя это несложно. Нужна серьезная тренировка и практика. Ну, да в наше время всякая наглая шантрапа, по которой давно тюряга плачет, вкалывает по семь лет, чтобы заработать черный пояс…

— Кончай врать! Ты отлично знаешь, что это не случайность.

— Случайность? — Китайчик отправился на кухню сварить кофе. — Нет, это не случайность, но портить себе день я не собираюсь.

Она подошла к нему вплотную.

— Кто, по-твоему, его убил?

— Думаю, есть три версии. Кто-то, почитав газеты, решил, что в любом офисе кампуса есть чем поживиться. Вторая — что Донахью сам спер кокаин, а партнеры решили с ним разделаться. — Тут Китайчик остановился, чтобы исполнить пару куплетов «Я пошел на птичий рынок» и залить воду в кофейник.

— Ты сказал — три.

— Хватит и двух, это в любом случае не наше дело. Лучше подумаем, как потратить уйму денег, не привлекая внимания.

— Китайчик, ты сам знаешь, что третья версия — единственно верная. Я сама сообразила: его убили с ведома правительства. Ну, что теперь? Переспишь со мной, как обычно, и на год исчезнешь из виду?

— Я по тебе соскучился, — обернулся к ней Гордон.

— Ох, Китайчик, до чего же ты глуп! Его прикончили, чтобы навесить убийство на тебя, если поймают, так что путь к отступлению отрезан. И вообще, давно известно, что причин разыскивать тебя более чем достаточно. А ты тут возишься с кофе, как последний кретин. Думаешь, раз я женщина, то ничего не понимаю. Ничему тебя жизнь не научила!

Китайчик Гордон усмехнулся:

— А что, у тебя есть хорошая идея?

— Конечно! Слушай: «Исследованиями, проведенными в рамках программы „УЛЬТРА“ в 1955–1970 годах в штате Оахака (Мексика), Теннесси (США) и еще в ряде регионов (см. приложения I–IX), на основе социометрических тестов установлен неожиданно высокий индекс корреляции…» А где эти приложения? — спросила Маргарет, ползая по постели, чтобы привести листы в порядок. — Ага, вот.

— А вот здесь наблюдается неожиданно высокий индекс тупости, — пошутил Гордон, почесывая живот. — За что и получил по шее ученый козел.

Стоя на коленях в постели, Маргарет зачитывала:

— «Предыдущие тесты показали, что традиционные методологии отличаются низким уровнем достоверности. В 1958 году в Теннеси впервые была применена система статистической демографии, где число перемещенных персон фиксировалось на каждом этапе периода возбуждения. Группы испытуемых размещались на специальных полевых станциях; покидавшим зону обеспечивали кров и пищу. Испытуемым сказали, что цель опросов — установить их права на получение государственного пособия. Причины, которыми испытуемые мотивировали свои действия, использовались для подтверждения гипотезы, что специальный стимул был независимой переменной, повергающей их в панику. Обнаружено, что выборка менее одного процента давала соответствующий коэффициент в допустимом диапазоне (0,65—0,9) при числе испытуемых не менее сотни».

— Ну и что? — спросил Гордон. — Ожидалось наводнение, а он приезжал и спрашивал людей, насколько их это беспокоит.

— Нет. Это называется «период возбуждения в запланированной зоне». Может, он в приложениях все объясняет. Куда ты их дел?