Собака Баскервилей

– Очень просто. Помните свою первую встречу со Стэплтоном? Он тогда так увлекся разговором с вами, что рассказал кусочек своей настоящей биографии. Не побоюсь предположить, что потом он не раз пожалел о своей оплошности. У него действительно когда-то была своя школа на севере Англии, а проследить судьбу владельца школы проще всего. Существуют преподавательские агентства, через которые можно навести справки о любом человеке, который когда-либо имел отношение к этой профессии. Проведя небольшое расследование, я узнал, что на самом деле была такая школа, которая по некоторым, весьма печальным, обстоятельствам прогорела, а человек, который владел ею (имя у него тогда было другое), скрылся вместе с женой. Все приметы совпадали. Когда мне стало известно, что сбежавший владелец школы увлекался энтомологией, последние сомнения отпали.

Итак, мрак рассеялся, но многое еще оставалось в тени.

– Если эта женщина в действительности его жена, как же объяснить связь Стэплтона с Лорой Лайонс? – спросил я.

– Это один из тех вопросов, на которые пролил свет ваш рассказ. Ваш разговор с этой женщиной во многом прояснил ситуацию. Мне, например, не было известно о готовящемся разводе. Полагаю, что в данных обстоятельствах, считая Стэплтона холостым мужчиной, миссис Лайонс надеялась стать его супругой.

– Мы расскажем ей правду?

– Расскажем. И Лора Лайонс еще может оказаться нам весьма полезной. Теперь мы просто обязаны встретиться с ней. Вот завтра и наведаемся в Кум-трейси… вдвоем. Ватсон, а вам не кажется, что вы слишком надолго оставили своего подопечного одного? Вам необходимо находиться в Баскервиль-холле.

Последние лучи заката погасли на западе, и на фиолетовом небе робко заблестели первые звезды.

– Последний вопрос, Холмс, – сказал я, поднимаясь. – Нам с вами ведь нечего скрывать друг от друга. Зачем Стэплтону это нужно? Что у него на уме?

Голос Холмса сделался серьезным.

– Убийство, Ватсон… Хорошо спланированное, хладнокровное убийство. О подробностях не спрашивайте. Я уже расставил вокруг Стэплтона свои сети, хотя он расставил вокруг сэра Генри свои. Учитывая вашу помощь, можно считать, что натуралист почти у меня в руках. Нужно бояться только одного: того, что он нанесет удар первым. Еще день, максимум два, и дело будет закрыто. Но до тех пор вам необходимо заботиться о сэре Генри, как заботливая мать заботится о хвором ребенке. Сегодня ваше отсутствие в Баскервиль-холле, конечно, оправдало себя, но я бы хотел, чтобы вы больше не оставляли своего подопечного одного. Тише!

Тишину, царившую на болоте, пронзил крик, долгий, истошный крик ужаса и боли. От этого страшного звука кровь застыла у меня в жилах.

– Боже мой, – выдохнул я, – что это?

Холмс вскочил на ноги, бросился к двери хижины и замер, вытянув шею и вслушиваясь в темноту.

– Тихо! – прошептал он. – Тихо!

Кричали где-то далеко, в погруженной во мрак долине, но крик был такой силы, что мы слышали его совершенно отчетливо. В следующую секунду вопль повторился, но уже ближе, громче и отчаяннее.

– Где это? – зашептал Холмс, и по его голосу я понял, что даже он, человек со стальными нервами, был потрясен этими звуками. – Где это кричат, Ватсон?

– По-моему, там, – я ткнул пальцем в темноту.

– Нет, там!

Снова болота огласились истошным криком, но теперь он прозвучал еще громче и ближе. На этот раз к нему примешивался новый звук – глухое, невнятное урчание, мелодичное, но зловещее, то усиливающееся, то затихающее, как рокот прибоя.

– Это собака! – вскричал Холмс. – Скорее, Ватсон, скорее! Никогда себе не прощу, если мы опоздаем!

Он бросился бежать, не разбирая дороги, по болоту, я следовал за ним по пятам. Но тут прямо перед нами, где-то среди холмов раздался последний отчаянный крик, а за ним глухой стук, как будто что-то тяжелое упало с высоты. Мы остановились и прислушались. Сгустившуюся тишину безветренной ночи не нарушил более ни единый звук.

Я заметил, что Холмс жестом отчаявшегося человека схватил себя за голову. Он даже притопнул ногой.

– Он опередил нас, Ватсон. Мы опоздали.

– Нет. Нет! Не может быть!

– Какой же я дурак, зачем я медлил? А вы, Ватсон! Видите, к чему привело то, что вы оставили сэра Генри одного! Если случилось худшее, клянусь Богом, Стэплтон за это ответит!

Мы снова помчались сквозь тьму, натыкаясь на кочки, пробираясь через заросли утесника, взбираясь на холмы и несясь по склонам вниз, в том направлении, откуда доносились эти жуткие звуки. Оказываясь на вершине очередного пригорка, Холмс торопливо озирался вокруг, но ночь на болоте была темной, никакого движения вокруг заметно не было.

– Вы что-нибудь видите?

– Ничего.

– Тихо! Что это?