Собачий Рай

— Нашел. Насилу ушел. Здесь повсюду собаки. Но мне показалось, я слышал голоса. — Он подумал и закончил: — Может быть, почудилось, конечно, но, может, и нет.

— Конечно, нет, — убежденно заявила «роговая оправа». — Здесь обязательно должны быть люди. Где же им еще быть, если не здесь?

— Ну да, конечно, — кивнул капитан. И сам не понял, то ли съерничал, то ли понадеялся. — Конечно, они здесь. В общем, так… Сейчас найдем ближайший выход. Решетку или колодец. Я поднимаюсь первым. За мной Валера.

— Хорошо, — сказал «очкарик».

— Да не «хорошо», а слушай меня. Возьмешь у Артема Дмитриевича оставшиеся бутылки со смесью и, как увидишь собак, кидай сразу, не раздумывая. Понял?

— Хорошо, — снова кивнул тот.

— «Так точно», а не «хорошо», — поправил капитан. Он бы с большим удовольствием поручил роль бомбометателя Гордееву, но тот ведь пока из люка выберется, его, капитана, уже десять раз сожрать успеют, так что выбирать особо не приходится. — Женщины, поднимаетесь в том порядке, в каком шли. Очень прошу, без истерик и паники. Все делаем быстро и собранно.

Они прошли вперед, свернули в первый отвод. Здесь решетка оказалась обычной, но на ней стояло колесо автомобиля.

— Твою мать, — в сердцах выдохнул капитан. — Да что же за везуха-то сегодня такая?

— Вы сегодня живы остались, получив две пули в грудь, — напомнил негромко Гордеев. — Грех жаловаться.

— Ваша правда, — согласился, вздохнув, капитан. — Ладно, пошли второй отвод посмотрим. Там тоже решетка должна быть широкой.

— С чего вы взяли?

— Тут уклон. Первая решетка под углом стояла. Значит, осенью и весной потоки сильные. Соответственно стоки должны быть широкими, иначе всю улицу зальет на фиг.

Выезд со стоянки действительно был заасфальтирован с небольшим уклоном в сторону улицы. При помощи этой маленькой хитрости администрация супермаркета разрешила извечную проблему большинства стоянок — наличие обширных, глубоких, издевательских луж. Какому же состоятельному клиенту понравится, выбираясь из салона уютного «Мерседеса», ступать изящной импортной туфлей в мутный поток, а потом еще брести, поднимая коленями волны, до самых дверей.

Вторая решетка оказалась свободна. И высота ее была небольшой — метра полтора. Для худо-бедно физически развитого человека — сущий пустяк.

Капитан прикинул, что в запасе у него от силы два десятка выстрелов.

— Артем Дмитриевич, сколько бутылок у вас осталось? — шепотом спросил он.

— Четыре, — ответил тот.

— Дайте одну. — Он протянул руку, ощупью нашел склянку. — Валера, подожги фитиль.

Звонко цыкнуло колесико зажигалки, поползло по фитилю голубовато-желтое пламя.

— Готовы? Раз, два, три…

Капитан резко выпрямился, выталкивая спиной решетку, вскидывая автомат и отводя руку для броска. Он знал, что собаки на стоянке будут. И не одна. По одной, похоже, они уже не ходят. Отвыкли за день. Но он не ожидал, что их окажется настолькомного.

— Твою мать… — прошептал капитан.

Собаки были повсюду. На самой парковке, в кустах, на газонах, за ларьками, повсюду. Четыре бутылки с зажигательной смесью не могли исправить положения. На шум псы повернули головы. Ближайшие поднялись.

Капитан метнул бутылку за спину, вытолкнул тело из люка. И тут же за ним выскочил Валера — бутылка с запаленным фитилем в одной руке, зажигалка в другой — и застыл в изумлении.

— Бутылку бросай! — крикнул капитан.

Валера посмотрел с отчаянием. Он уже умер. В эту самую секунду. Капитан выхватил из его судорожно сжатых пальцев бутылку и швырнул вправо, залепил «очкарику» оплеуху.

— Очнись, сволочь!!!

Парень суетливо полез в карман за очередной бутылкой, и тут псы кинулись на них. Капитан выпустил короткую очередь по низу, не целясь — к чему, все равно всех не перестрелять, — прыгнул к лазу, ухватил «роговую оправу», почти выдернул из проема.

Валера щелкал и щелкал зажигалкой, пытаясь зажечь фитиль, но смотрел-то не на пропитанный смесью лоскут, а на приближающихся собак.

Под выстрелами они отпрянули, разделились на два «крыла», пошли с двух сторон. Так делится муравьиная река, обтекая лежащее на пути препятствие.

Капитан, держа автомат одной рукой, хватал детей за шиворот и рывком вытаскивал на поверхность. Внезапно за спиной полыхнуло, и тут же раздался жуткий полувой-полукрик. Капитан оглянулся. На том месте, где только что стоял «очкарик», отплясывала страшный танец пылающая кукла.

Бог его знает, что произошло, выронил ли Валера бутылку с уже зажженным фитилем или плеснул случайно смесью на себя, а после неосмотрительно щелкнул зажигалкой, а может, и сознательно вытащил из горлышка лоскут, стараясь запалить поскорее смесь, и, конечно, поджег пары, а затем и последнюю склянку, все еще покоящуюся в кармане, — это уже не имело значения. Пламя охватило его моментально, сожрав глаза, волосы и дыхательные пути. Он размахивал руками, не стараясь сбить пламя, а пытаясь сбросить его, отделаться хоть на секунду от лютой, сводящей с ума боли, метался по стоянке, а псы смотрели на него с удивлением.