Собачий принц

Эта просьба вряд ли могла улучшить настроение Генриха, но Росвита заметила, что человек, который держит в руках дитя своего ребенка, ощущает некоторое торжество, как бы победу над хрупкостью бытия на этой смертной земле. Он сразу согласился, и двор снова собрал пожитки и пустился в путь. Погода в течение всего путешествия была, благодарение Богу, мягкой и солнечной. В Терсе они собирались задержаться на три недели, чтобы Сапиентия и ее дитя набрались сил для продолжения пути к Генту.

— Может быть, настало время дать покой его памяти, — тихо сказал Генрих однажды вечером, и Росвита просто пробормотала что-то одобрительное.

Так и было устроено. Следующим утром маленький кортеж в составе короля Генриха, Гельмута Виллама, Росвиты с тремя клириками, отца Хью, одного «орла» и группы «львов» вышел из дворца. Дорога вела мимо зеленеющих полей в деревню, жители которой высыпали наружу, чтобы приветствовать короля. Генрих благословил младенцев, вынесенных родителями, чтобы он мог возложить руку на каждую чумазую голову. Полузаросшая тропа шла к берегу реки. Здесь еще не спавшая вода омывала высокую траву. Но брод был довольно неглубок, всадники остались совершенно сухими, промокли лишь «львы».

Перед ними на склоне виднелись груды развалин, увенчанных поставленными кольцом камнями. Когда-то здесь стояли здания, построенные неизвестно кем. Были ли то люди, воздвигнувшие кольцо камней? А может, другие существа, которые пришли позже, чтобы поддерживать влияние камней — или, наоборот, защищать от него окружающий мир? Рядом река, хорошие земли вокруг. Место вполне пригодное для жизни, о чем свидетельствуют пережившие все это деревни. Но мало кто захотел бы без крайней надобности селиться вплотную к каменной короне.

Генрих спешился и направился вверх в сопровождении одного лишь Виллама.

— И вот они оба оплакивают своих сыновей, — изрек брат Фортунатус, с любопытством оглядываясь вокруг. — Именно здесь исчезла женщина Аои?

— Наверное, в кольце камней, — предположила Амабилия. — И бедный Виллам потерял своего сына в каменном кольце.

— Неужели? — спросил брат Константин. — Я не знал.

— Это было до того, как вы у нас появились, брат, — елейным голосом сказала Амабилия, не упускавшая возможности не только напомнить молодому человеку, что он еще юнец, но и подчеркнуть, что он сын варрской леди, симпатизировавшей Сабеле. — Молодой Бертольд был прекрасный молодой человек, настоящий ученый. Такая жалость, просто позор, что ему не дали присоединиться к Церкви, а вместо этого женили.

— Но что с ним случилось?

Брат Фортунатус повернулся, предвкушая удовольствие от возможности посплетничать:

— Он собрался с группой слуг и сопровождающих исследовать кольцо камней над монастырем Херсфельда. — Он замолчал, наслаждаясь широко раскрытыми глазами Константина, понизил голос до драматического шепота и закончил: — И все они пропали бесследно.

— Тихо! — прикрикнула Росвита, удивившись собственной резкости. — Бертольд был хороший мальчик. Не надо делать игру из его исчезновения и горя отца. — Она увидела, что Хью уселся на развалинах стены поодаль и раскрыл книгу.

— Посмотрите-ка лучше развалины. Брат Константин, здесь вы можете найти камни с дарийскими надписями. Не приближайтесь к королю и не навязывайтесь, разве что он сам пригласит вас.

Тем временем король вместе с Вилламом исчез в круге камней, со своим любимым «орлом» и полудюжиной «львов». Клирики рассыпались по склону, а сама Росвита как бы ненароком направилась в сторону Хью, пробираясь между кучами камней и ямами.

— Отец Хью! — обратилась она к нему, усаживаясь на ровный участок стены.

— Ваша мать была столь любезна, отправив своего медика к принцессе Сапиентии.

С улыбкой обернувшись к ней, он аккуратно закрыл книгу. Она успела заметить лишь неровные колонки каракулей, набросанных на странице спешащей, но смелой рукой.

— Да, конечно, хотя мне кажется, что моя мать вскоре вернется ко двору, закончив свои дела в Австре.

— Ну да, замужество. У вас есть какие-нибудь новости? — Так как любые новости в самый момент их прибытия стали бы известны ее клирикам, эта фраза была лишь уловкой. Она это знала и полагала, что он тоже это понимает, хотя по всегда любезному лицу Хью трудно было что-нибудь понять.

— Увы, нет. Может быть, — он хитро улыбнулся, — брат Фортунатус уже что-то знает, что еще не дошло до нас с вами.