Собачья площадка

Николай и узнавал платформу и не узнавал одновременно. Тогда, при свете дня, с ним был Вадик, и Николай просто ничего не замечал вокруг. Ни нависших над перроном ветвей с готовыми вот-вот взорваться почками, ни веселой лужи с солнечными искрами в ней. Ничего. И вот теперь за спиной зашипели двери, как в прошлый раз, отрезая от пошлого мира контролеров и недоброжелателей.

Он вспомнил про газету, оставленную на скамейке, и впервые пожалел о печатной продукции. Но многое запало в память так, как не западало даже перед экзаменами. После заинтересовавшей его рубрики под номером девятьсот десять вспомнилась почему-то сразу под номером девятьсот пятнадцать, помогающая знакомству женщины с женщиной. Вспоминалось скорее любопытно, нежели интересно. Скупые строчки четырех объявлений не рисовали общей картины, а скорее говорили или о закрепощенности женщин, или об их большой нелюбви к противоположному полу. Пропустив две рубрики, газета публиковала объявления, заставившие Николая вновь окунуться с головой в раздумья. Если для знакомства пара с парой Николай был ещё не готов и эти объявления прочитал, не углубляясь в подробности, то объявления некоторых мужчин о желании познакомиться с семейной парой напрягли воображение. Он сразу же все понял и сразу же все оценил.

Вадик достаточно чуткий и тонко чувствующий, способный понять и поддержать, а вот Виолетта… Виолетта может Вадику не понравиться. А чему там нравиться? И как это меня угораздило, рассуждал Николай. Чем больше думал, тем больше приходил к мысли, что необходимо пройти и через это, а начать надо со встречи с Вадиком.

Вот и бытовка строителей.

Он видел, как из затхлого чрева на весеннюю благодать вырулил плохо выбритый рабочий. По говору понял — молдаванин. Развелось их, неприязненно подумал он, хотя ещё совсем недавно именно здесь позаимствовал одежонку. Память человеческая коротка и удерживает на плаву избирательно. Вспоминать о постыдном бегстве не хотелось.

Метров через пятьсот начался забор искомой дачи. Он его узнал сразу. Никаких сомнений.

Николай подошел к калитке и заглянул во двор. Собаки здесь не было, иначе он заметил бы её ещё тогда, но кто знает, может, настоящий хозяин привез? На всякий случай оставил Зверя метрах в пяти от калитки и, приказав сидеть, сам вернулся и нажал кнопку звонка. Самого звука не слышал, а вот шаги обрадовали. Каким-то внутренним чутьем понял — Вадик.

Действительно, открыл Вадим. Он не сразу узнал Иванова. Потом глаза испуганно расширились.

— Ты что? — зашипел Вадим, и Николаю стало неприятно.

В одну секунду он подумал, что сморозил глупость, надо было подождать, понаблюдать, дождаться, когда хозяин уберется с дачи, а потом наносить визит, но сделанного не воротишь вспять, как сибирские реки, не повернешь.

— Зачем?

— Мне надо поговорить с твоим бойфрендом, — не зная, как назвать партнера Вадика, сказал Николай. — Есть несколько интересных мыслей относительно нашего общего будущего.

— Каких мыслей? Какое будущее? Ты его видел? Он же убьет…

Чувствуя за спиной силу в лице Зверя, вернее, в его мощных челюстях и девяностокилограммовом теле, Иванов решил идти ва-банк, оттеснил с прохода Вадика и оказался на знакомой территории.

— Кто там? Кого принесло? — раздалось из глубины дома.

— Почтальон… — побелевшими губами прошептал Вадик.

А было от чего побелеть. На крытое крыльцо вышел атлет с начинающим образовываться брюшком. Так бывает у спортсменов, забросивших регулярные занятия. Оплывают.

— Я к вам по объявлению… Собственно, не по объявлению, а сам… То есть прочитал объявление в газете. Не ваше. Чужое. И подумал, а не попробовать и нам? Люди же так делают… Меня зовут Николай… Иванов… Очень приятно…

Это его «очень приятно» ни к селу ни к городу заставило атлета удивленно вскинуть брови и посмотреть на Вадика. Хватило одного взгляда.

— Какие объявления? Что он мелет? Вадим, кто это? Зачем он тут?

— Вы не поняли. Меня зовут Иванов…

— Это я понял.

— Николай…

И тут Иванов остро ощутил всю нелепость ситуации. Он врывается на чужую дачу с предложениями, от которых у этих людей может произойти ссора. Кто он такой? Случайный партнер. Да за такие случайности можно и по сусалам схлопотать. Вон Вадика как трясет. Но отступать уже некуда, надо как-то договариваться.

Не зная, что сказать, к какой терминологии прибегать и вообще не ведая терминологии, Иванов попытался собрать мысли в кулак и выражаться предельно ясно.

— Это вопрос щекотливый. Я новичок в нем и, может быть, оскорблю ваши чувства, а их я, поверьте, глубоко уважаю, но со мной такое впервые. Понимаете, всю жизнь не мог уразуметь, почему женщины меня почти не интересуют в физиологическом смысле слова, почему я не интересую женщин в этом же смысле, и только после встречи с вашим другом… с подругой… понял, так дальше продолжаться не может. Я тут объявления читал…

— Да не давал я никаких объявлений! — взревел атлет.

— Не давали, — согласился Иванов. — Но ведь люди живут же так… Втроем…